Суперэлита устала играть со мной и рванула вперёд. Её массивный силуэт двигался с удивительной для такого чудовища скоростью, челюсти клыкастой пасти широко раскрылись, готовые сожрать меня целиком. Я дёрнулся в сторону и избежал встречи с пастью, но меня накрыло когтистой лапой, впечатывая в землю. Все кости, суставы и связки в моём многострадальном организме затрещали, но я сумел переплести свои энергетические каналы с меридианами развитого заражённого и высвободил всю накопившуюся внутри меня деструктивную энергию. Увы, наблюдать знахарским намерением, что происходит с энергетической системой суперэлиты, я не смог, удерживая себя от потери сознания, только усилием воли.

Видимо, я снова не всё сделал правильно, потому что чудовищная пасть вновь устремилась ко мне. Повторить попытку не вышло, так как мой внутренний резервуар, да и я сам были уже вычерпаны до самого донышка. Однако в тот момент, когда я в который уже за сегодня раз попрощался с жизнью, что-то ударило суперэлиту, готовую меня сожрать, с такой силой, что из пасти у неё хлестнул кровавый фонтан. Кровавые струи прибавлялись и множились, одна, вторая, третья…

Я и так дышал с трудом, а потоком льющийся на меня тошнотворный, липкий, вонючий, красный ихор только усугублял состояние. Меня замутило, и сознание начало уплывать. С низким тихим урчанием, эхом разнёсшимся по полю битвы, заражённый содрогнулся, и его тело обмякло. Тяжёлая морда, усиленная шипастыми пластинами костяной брони, ткнулась в землю в каких-то сантиметрах от меня.

Я лежал, задыхаясь, зрение то прояснялось, то снова плыло. Воздух был насыщен металлическим запахом крови и едкими газами стреляного пороха. Моё сердце колотилось в груди, как барабан, каждый удар свидетельствовал о жизни, которая всё ещё текла во мне.

Когда чувства медленно вернулись, я почувствовал присутствие поблизости. Над павшей элитой стояла фигура, её силуэт был едва различим на фоне встающего светила.

– Ты кто? – удалось прохрипеть мне, голос был слаб от напряжения и боли.

– Жак-Ив Кусто, блин, в прорезиненном пальто! – воскликнула Анютка, упав рядом с лапой дохлой суперэлиты на колени.

Я облегчённо выдохнул и вгляделся в девочку. Кожа её была покрыта сажей и грязью, словно она сама была частью этой нескончаемой и бессмысленной войны. Но серьёзных повреждений я не увидел.

– Орк, хватит валяться! – воскликнула она.

Едва сдерживая слёзы, девочка пыталась отогнуть один из когтей, прижавших меня к земле.

Я честно попытался ей помочь, но суставы заскрипели, а мышцы предательски отказались слушаться. Так что вместо того, чтоб выбраться, я позорно потерял сознание от усилий. А когда очнулся, надо мной склонилась другая женщина, которую я не сразу узнал.

– Ты был близок к поражению, – сказала графиня. – Но твоя воля не позволила тебе пасть. Это редкое качество, Орк. Дары той или иной ценности прорезаются у всех рано или поздно, а воля…

– Кто спас меня? – спросил я, чувствуя, как сознание снова начинает уплывать. – Вы?..

Она усмехнулась, и эта улыбка была одновременно и доброй, и мягкой. Я почувствовал нежные ладони Ольги Анваровны на своих щеках.

– Спасала тебя Анечка, сокровище наше чумазое. Авессалом Валерьевич влил ей Духа Стикса из одного своего артефакта, а потом она и прибила суперэлиту.

– Оля, ради чего ты возишься со мной? – сорвался с губ вопрос словно сам собой, и я даже не заметил, что нарушил субординацию, назвав графиню не по имени-отчеству, да ещё и перейдя на «ты».

Но Анваровна то ли не обратила на это внимания, то ли списала всё на моё состояние.

– Хотела бы я тебе ответить, – она оглянулась, словно хотела убедиться, что её никто не услышит, кроме меня, и, наклонившись над самым моим лицом, едва слышно произнесла: