Способность ощущать электроприборы проявилась у меня почти сразу после открытия Дара элктрокинеза и поначалу была очень слаба. Да что там! Почти неощутима, но регулярное принятие раствора гороха значительно подстегнуло развитие этой грани моего таланта. Ещё и нодиевые браслеты влияли в значительной степени на открытые Дары и их грани. Развивали, усиливали, структурировали и делали взаимодействие с Даром простым и, наверное, понятным даже обезьяне.

Все эти мысли терзали меня, пока я смотрел на проезжавшего мимо нас дальнобойщика. Тормознуть? Всё равно его ждёт неприятное открытие, когда он отъедет подальше. Вряд ли он выживет, а так мы обзаведёмся очень удобным и выгодным транспортом. Пока меня одолевали сомнения, фура выскочила из зоны действия Дара.

Тем временем ветер рвал клочья тумана окончательно, унося с белёсыми клочьями и тошнотворный химический запах. Но раннее утро не располагало к случайным встречам с прохожими.

По инерции люди ещё живут самой обычной жизнью. Им пока невдомёк, что обычная жизнь, да и жизнь вообще, завершится в течение первых суток. Кто-то заурчит и начнёт пытаться откусить от соседа кусок мяса, те, кто вытянул счастливый билетик в лотерее Улья и окажутся иммунными, попытаются выжить. Однако без информации, что вокруг творится, они с большой вероятностью обречены на смерть если не в клыках заражённых, то уж совершенно точно от спорового голодания. Последнее, впрочем, и нам грозит. Толпа большая, а запасы живуна уже подходят к концу, все спораны у меня, и их всего двенадцать. Так что задержаться в этом городишке с поэтическим и непонятным названием Алюриик нам, хочешь или нет придётся. Да, для того чтобы поохотится на заражённых.

Всем, увы, не помочь. Даже думать о таком противопоказано, чтобы не впасть в чёрную депрессию. Я покосился на Вождя, тот шагал с нечитаемым выражением на лице. Флегматик. Абсолютно надёжный и крепкий мужик, стойко принимающий удары судьбы. Он держит удар и, по возможности, не упускает шанс дать сдачи. Это неплохо, но есть вероятность, что он взорвётся или сломается в самый неподходящий момент.

Медведя, похоже, мучили мысли, схожие с моими собственными. Скулы моего крестника затвердели, на лице под щетиной играли желваки.

– Когда я только попал в Улей, – сказал я ему, – Был в Москве. Представляешь себе Москву, Медведь?

– Мегаполис, – ответил он, взглянув на меня, – Что там представлять? Жарко было?

– Да… На моих глазах нормальные люди перевоплотились в заражённых и начали жрать тех, кто ещё не успел заурчать. Потом много такого видел, – я цыкнул зубом и переложил пулемёт на другое плечо, – Постепенно привыкаешь, но смотреть на всё это гадко до сих пор. Но…

– Всем не помочь, – кивнул Медведь, – Я в порядке. Не волнуйся.

Однако волноваться я продолжил, так как, что бы он там не говорил, был мой крестник далёк от нормы.

Недалеко от въезда в город обнаружился поворот к промышленному району с какими-то складами. Так как большинство из нас были в рабочих спецовках невнятного синего цвета, то должны были не так сильно бросаться в глаза. Как только объяснить то, что многие мужчины вооружены кто чем? Этого я пока не придумал. Вообще, проблемы надо решать постепенно, то есть не все сразу, а по очереди. Соображу что-нибудь по ходу дела…

Заготовок у меня никаких на подобные случаи не было, потому я просто собирался действовать по обстановке. Нам надо отлежаться сутки где-нибудь, не очень отсвечивая, не пугая местное гражданское население и не вступая в контры с местной полицией. Только боя с полицейскими нам в наш букет неприятностей не хватает. Как только доведу всю эту толпу до безопасного места, нужно бы вернуться за ранеными.