Простой беглый взгляд ни за что не отыскал бы в едва заметном блёклом и медленно двигающемся пятне тень крадущегося вооружённого человека. Неужели я обнаружил своего «гостя» под его Даром скрыта? Как работает эта способность, я уже знал и видел, как тень прокралась мимо меня в сторону бытовки. Как только «гость» миновал меня, я встал и, прежде чем аккуратно посмотреть из мастерской, что тот собрался делать, поднял прислонённый к креслу топор.

Первой мыслью было: «Хочет напугать спящего меня!», а второй: «Вдруг – нет?». Затаившись в тени, я увидел, как мужик проявился из скрыта, прицелился из автомата и три раза выстрелил по дивану. В темноте скинутый на вчерашнее лежбище ворох одежды легко было принять за спящего человека.

– Фу… Вонища… Атомиты, мля… Как звери… Где спать, там и срать… – пробормотал мой несостоявшийся убийца, зажимая нос. Калаш висел у него на шее, правой рукой мужик удерживал оружие. Палец на спуске. «Гость» готов начать стрелять в любой момент. Левой рукой трейсер достал фонарь.

Что делать? При свете он быстро поймёт, что продырявил просиженный диван. Нужно что-то делать прямо сейчас. Сердце пустилось в галоп и застучало так громко, что я удивился, как это враг не услышал этот звук. Несколько раз щёлкнув фонарём, мужик, наконец, добыл тусклый луч света, а я переложил топор во вспотевшую левую ладонь. На верстаке лежал молоток. Пока враг не понял, что видит, я тихо шагнул из тени.

Замах, бросок… Бац!

Молоток только кажется лёгким, а когда он прилетает в череп… Метнул я его от души, со всей пролетарской ненавистью. И попал. Хорошо попал. Звук удара о кость пошёл по всему цеху. Вражина выронил фонарь и закрыл лицо руками. Увы, вырубить противника не получилось. Палец мужика дёрнулся и нажал на спуск. Автомат выплюнул длинную очередь. К счастью, все пули ушли в бытовку. Что-то разбилось, что-то упало, раздался визг рикошетов.

Я рванул вперёд, но на полпути замешкался – мужик пропал. Через один удар сердца я понял, что он воспользовался своим сверхъестественным Даром и бросился дальше, однако момент внезапности был утрачен. Обух топора не нашёл цель и бесполезно взрезал воздух.

Чисто по наитию я отпрыгнул с места назад и – вовремя! Раздался выстрел! В ушах отчаянно зазвенело, но по звуку я сориентировался и определил местоположение противника, а потом прыгнул.

Сокрушительный удар прикладом в лицо отбросил меня на пол. Мой рот наполнился кровью и обломками зубов, а перед глазами поплыли разноцветные круги. Но разлёживаться было нельзя. Превозмогая себя, я перекатился, и снова удачно. Раздалась короткая очередь. Пули пробили и разлохматили линолеум на том месте, где я только что валялся. Звук выстрелов, прокатившийся эхом по помещению, опять указал мне, где спрятался противник. Вскочив на ноги, я метнул топор и сразу отскочил в сторону, но это было излишне. На этот раз я попал!

Не могу сказать, что умею бросать топор… Откуда? Ведь метать его мне не приходилось ни разу в жизни. Да и не острой частью он попал, а ударил врага обухом куда-то в грудь или даже солнечное сплетение. Мужик вывалился из скрыта и скорчился на полу, силясь сделать хотя бы один вдох. Я набросился на противника, вырвал из его ослабевших рук калаш и, не задумываясь, от души ударил врага прикладом в лицо. Что-то там влажно хрустнуло.

В каморке механика я видел пластиковые хомуты, ими я стянул руки и ноги мужика, пока тот находился без сознания.

Только после этого, сплевывая наполняющую рот кровь, я разоружил противника и опустошил его карманы. Больше всего мне, конечно, хотелось придушить вероломную тварь или вцепиться зубами в горло мужика и загрызть несостоявшегося убийцу. Взять себя под контроль удалось с трудом. Кровавый туман перед глазами и клокочущий в груди гнев не желали отступать несколько минут. Кто-то скажет, что это немного. Однако это не совсем так, верней, совсем не так. За несколько минут с беззащитным человеком можно сделать очень и очень многое.