Не зная куда идти, я остановилась на пороге и вдруг услышала, что меня кто-то окликает. Смахнув выступившие слезы, я обернулась. Меня нагонял тот самый нагловатый милиционер, который на мне дырки проедал своими взглядами.

– Гражданка, вы сейчас куда? У вас же денег нет!

– Это точно, – еле слышно ответила я и отвела взгляд в сторону.

– Ты можешь с моего телефона родственникам в Москву позвонить и попросить их выслать тебе денег, – перешел милиционер на «ты». – Пусть срочным телеграфом деньги вышлют, ты хоть тогда спокойно до дома доберешься.

– Я не буду звонить родственникам.

– Но почему?

– Потому что мне не хочется их расстраивать. По крайней мере пока… А там видно будет. Хотя… Если не жалко, то я была бы тебе очень признательна, если бы ты разрешил мне позвонить в Москву. Понимаешь, я действительно без копейки. Так по-идиотски всё получилось…

– Без проблем. – Милиционер полез в карман и достал мобильник: – Звони. У тебя мобильный-то был хороший?

– Я все в заявлении указала. Кражу мобильного-то еще можно пережить, хотя в его памяти были нужные телефоны. А вот побрякушки…

– На тебе что, было так много золота? Ты как елка новогодняя была увешана украшениями?

– Нет, конечно. Я же на отдых собралась, а не на светскую тусовку. На мне были серьги и браслет из очень хорошего белого золота с приличными бриллиантами. Они немалых денег стоили. Это мои фамильные драгоценности, они переходили из поколения в поколение. Повезло же кому-то!

– А зачем ты такие ценности в дорогу надела?

– А я их и не снимала. Мне с ними как-то теплее.

Я набрала номер телефона родителей и, услышав в трубке голос матери, как можно более спокойно произнесла:

– Алло, мамочка, это я.

– Настя, ты доехала? – тут же обеспокоенно спросила мать.

– Не переживай. Я уже в Симферополе.

– А мы с папой тебе постоянно звоним, а у тебя мобильный не отвечает.

– Мама, вы с папой за меня не переживайте, у меня все хорошо. Все в полном порядке!

– А почему у тебя телефон не работает?

– Я зарядное устройство забыла.

– А как же ты теперь без мобильника будешь?

– Мам, не переживай. Я буду звонить тебе из телефона-автомата.

– Настя, Вадик приходил. – Голос матери стал таким грустным, что у меня защемило сердце. – Мы с ним посидели, поговорили, чаю попили.

– Мама, ты же знаешь, я не хочу ничего слышать о Вадике.

– Любит он тебя.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила на одном дыхании:

– Мама, человек, который любит женщину, никогда не поднимет на нее руку. Ты понимаешь?

– А Вадик что, на тебя руку поднял?

– Помнишь, я пришла домой с огромным фингалом под глазом?

– Помню…

– Ты еще боялась, что у меня сотрясение мозга. Я тебе тогда сказала, что на меня хулиганы напали. Так вот, это была работа твоего любимого Вадика.

– Он не мой любимый, а твой, – тут же сказала мать. – А за что он тебя так?

– За короткую юбку и за то, что я улыбнулась его другу.

– Бог мой! Никогда бы не подумала. Может, он пьян был?

– Ничем нельзя оправдать рукоприкладство.

Заметив, что стоящий рядом молоденький милиционер заметно нервничает, показывая мне знаками, что пора заканчивать разговор, я сказала:

– Мама, я тебе позвоню. Ты не волнуйся, все хорошо. Просто я звоню с чужого мобильного.

– Что ж ты мне сразу про Вадика-то не сказала? – Эмоции переполняли мать настолько, что она слышала только себя и проигнорировала мои слова. – Зачем ты его выгораживала? Сегодня же поговорю с его матерью! И очень серьезно! А то Ленка меня уже просто замучила, спрашивает, что между вами произошло, а я и не знаю, что ей ответить. Представляю, какое у нее будет лицо, когда она узнает, что ее сын руки распускает.