– Вскоре ты сама всё увидишь, мам, – тихо произнесла и снова отвернулась к окну, решив дальше не развивать эту тему. Я очень рада за маму… но как же не хочется мне породниться с Глорией!

Но настроение мне эта новость не смогла испортить, потому что я предвкушала встречу с малышами. Последний раз я посещала больницу с Ником и уже успела соскучиться по этим маленьким ангелам. Я уже была в больнице, куда мы сейчас направлялись, и там у меня даже имелись маленькие друзья. Но сегодня в наших планах было лишь проведать их и раздать подарки, концерта и игр не планировалось. Ведь объехать мы должны были успеть за сегодня целых три таких центра, расположенных в разных частях Лос-Анджелеса.

Припарковавшись у больницы, мы последовали ко входу. Территория была огорожена высоким забором и поражала своей живописностью. Маленький прудик среди зелени и разнообразия ярких цветов. Деревья и деревянные скамейки под ними. Каменная паутина дорожек, ведущих на детскую площадку, уютную беседку и к самому входу в здание. На территории можно было заметить много детей, медслужащих, рабочую одежду которых скрывали кардиганы крупной вязки или тонкие курточки. Местность напоминала парк, детский сад или школу.

Но нет, взгляд вылавливает детей на инвалидных колясках, которых сопровождают медсёстры или же их родители, и сразу вся пелена счастья и беззаботности спадает. Но так со мной было только поначалу. Сейчас я уже по привычке прячу страх и грусть в глазах за широкой улыбкой и начинаю приветственно махать знакомым детям.

Подходя ко входу, мы замечаем семью Макконахи, окружённых уже журналистами и вспышками фотоаппаратов. Мистер Макконахи одет в черный, строгий костюм, и, как всегда, источает уверенность и позитив. Рядом Глория, облачённая в белое платье на запáх, с идеальным конским хвостом и ослепительной улыбкой. Глядя на неё со стороны, невозможно не восхищаться её красотой и даже добродушной улыбкой сейчас. Она настоящая дива, и я бы даже была в восторге оказаться так близко к такой звезде…

Да только я знаю, какая она на самом деле. А моя ревность из-за Ника не даёт сгладить свои чувства к ней даже мыслью, что, возможно, она и правда любит детей. Ник рассказал мне об их разговоре. И что я почувствовала? Первый раз в жизни я ощутила что-то похожее на ненависть к человеку… и мне это не понравилось.

– Милые Хайди и Дженни, приветствую вас, – как всегда, мистер Макконахи продемонстрировал свои восхитительные манеры, поцеловав нам с мамой руки поочерёдно.

– Здравствуйте, мистер Макконахи, Глория… – кивнула я со слабой улыбкой, но тут же эта улыбка на моём лице превратилась в застывшую, а глаза широко распахнулись, ведь Глория неожиданно заключила меня в дружеские объятия.

Ну конечно! Здесь же журналисты и наши родители, нужно играть роли. Пока я отходила от полученного шока, она обняла и мою маму!

– Миссис Смит!

– Прошу, дорогая, просто Хайди…

Все премило улыбнулись друг другу, и даже я попыталась выдавить из себя улыбку: «Как я счастлива, что все мы здесь сегодня собрались!».

Прошли внутрь, куда за нами последовали и журналисты. Неужели они зайдут с нами в каждую палату?!

Но нет, они сделали несколько фотографий того, как мистер Макконахи и Глория дарят подарки, общаются с детьми, и попросили отойти в один из кабинетов наших родителей, чтобы взять интервью.

– Глория и Дженни, вы пока продолжайте без нас, чуть позже мы к вам присоединимся, – дотронулся мистер Макконахи до наших плеч, а затем уложил свою ладонь на талию мамы и легонько подтолкнул её дальше по коридору за журналистами.