– Лина, вернуть или нет? Ответь. Это ведь несложно.

Понятия не имела, о чем велась речь. Но он так воспалил мой интерес, что я готова была ответить согласием на все. Вне зависимости от того, что он в итоге предложит.

– Что это? Не отвечу, пока…

– Не скажу, – прервал меня, с хладнокровием выдохнув у самых губ. – Не скажу, пока не ответишь.

Коленки задрожали и зуб на зуб уже не попадал. Без сомнений Север ощущал под своими пальцами вибрацию моего тела, равно как я чувствовала исходящий от него жар.

– Эм-м, – только и удалось выдавить.

В следующий миг Север нагло переместил свои пальцы к моим губам и припечатал их.

– Ш-ш-ш… Кажется, твоя мать приехала, – прошептал настороженно, закручивая разум в бурлящей воронке.

Как быстро он бросается от темы к теме! Не угонишься!

Стоп! Так он о моей маме говорил?

Опомнившись, скинула с себя его лапищу и заторможенно подошла к воротам, у которых уже стоял Север, высматривая мрачную улицу.

– Да, это точно она, – подтвердил совершенно спокойно.

Меня же неумолимо одолевала паника.

– Мама? – схватилась за волосы и простонала. – Вот, блин… Нельзя, чтобы она увидела меня тут! С тобой!

– Почему? – вопросительно изогнул бровь.

– Не хочу, чтобы ее обуяли скверные мысли на мой счет.

– И чем я так плох, не пойму?

– Издеваешься, Довлатов?

Отвесила ему крепкую затрещину и, ощущая на своей щеке его горячее дыхание, воззрилась на белую машину. Огромную. Красивую. Отполированную до слепящего блеска. Из нее только вышла моя мама…

Тем временем придирчиво-острый взгляд буквально забирался под мою кожу и царапал изнутри.

– Ответь! Чем я так тебя не устраиваю?

– Да всем! – развела руками. – От начала и до самого конца! Ты невыносим от корней волос до кончиков пальцев!

– А вот это уже обидно, – демонстративно отвернулся от меня.

– На правду не обижаются. Говорю, как есть. Моя мама на дух не переносит таких как ты. А вкусы и предпочтения у нас с ней одинаковые!

Лишь спустя долгую минуту Север напомнил о себе в дерзкой и приторно-самонадеянной манере:

– А че это ты разоралась? Давно по жопе не получала?

– Никогда не получала!

– А то я могу и всыпать тебе по первое число!

– Меня, знаешь ли, воспитывали без методов насилия!

– А надо было! Разбаловали тебя совсем!

– Кто бы говорил!

Север категорично покачал головой, награждая меня остервенелым взглядом. Он словно готовился к расправе. Собирался наброситься на меня и придушить голыми руками.

И ему бы заткнуться уже, чтобы ненароком не привлечь к нам внимание мамы, но нет же. Он все никак не мог смириться с моими словами. Словно за живое задели его, бедненького.

Как бы не так! Крайне непросто такого толстокожего задеть безобидной фразой. Уж мне ли не знать! У него же титановая броня вместо скелета, а под ребрами – ледяной айсберг вместо сердца.

– Начало ее мое, видите ли, не устраивает! – упирался "рогом" подобно барану, угрожающе приближаясь к моему лицу. – А конец-то чем плох? Конец у меня всяко выдающийся! Еще никто не жаловался!

Вспыхнув спичкой, я моментально увернулась от него и быстро перевела тему:

– А кто это маму подвозит, интересно?

Каким-то чудом мне удалось потушить фитиль так и не взорвавшейся бомбы. Напряжение между нами разительно спало. Уже не так искрило пространство. Заряженный воздух не густел и не потрескивал. Все, потому что Север обратил все свое внимание на дорогу, где по-прежнему стояла белая машина. Изучал ее с некой задумчивостью.

– А ты разве не знаешь? Это "Кадиллак" Бергера. Он с месяц приезжает сюда. Раза три наблюдал его у вас дома.

Сказать, что я удивилась – ничего не сказать.

– Хочешь сказать, моя мама встречается со своим работодателем? – испугалась, что глаза выскочат из орбит, потому зажмурилась.