Двое друзей разговаривали о деле очень долго. Больше всего споров возникло относительно обстоятельств преступления, участников и их мотивов.

– Есть в этом деле один странный эпизод, Никанор. Погибший Владислав Линько работал на автомойке старшим смены. Незадолго до убийства один из сотрудников вздумал покататься на машине клиента. И угодил в ДТП буквально в сотне метров от мойки. Обошлось без жертв, но левое крыло и дверца «Ситроена» были раздолбаны в хлам. Линько вытащил горе-водилу из машины и хорошенько ему врезал. Он парень был крупный, скорый на расправу, и этот – адвокат заглянул в свои бумаги – Андрей Шихов просто умылся кровью. Но и Андрей не был слабаком. По свидетельствам других сотрудников автомойки, он вытащил нож и стал кричать, что прирежет Влада. А потом он исчез и до сих пор не появляется на работе, на телефонные звонки не отвечает, по месту проживания отсутствует.

– А что опера?

– Они ищут Шихова, но пока без результата.

– То есть, это может быть другая версия убийства?

– Вполне. Хотя опера полагают, что этот Шихов скрылся, потому что у него нет денег расплатиться за побитую машину. В то же время перед следствием стоит задача раскрыть убийство как можно скорей, в этом заинтересован прокурор области. Посему Монец вцепился в Антона и хочет повесить убийство на него. Вот такой расклад.

– Погоди. А с хозяином автомойки опера говорили? Ведь при отсутствии Шихова возмещать убытки должен он, или Влад, как старший смены?

– Не знаю, не успел так глубоко вникнуть в дело.

В кафе вошел крупный, грузный человек, и в зале словно сразу стало меньше места. Сквозь густую завесу сигаретного дыма он увидел за столом двоих адвокатов и, подняв в знак приветствия руку, направился к ним. Звали этого человека Василий Терлюк. Он тоже принадлежал к адвокатской братии и обладал немалым опытом и профессиональными знаниями. У Василия было доброе выражение лица, открытая, улыбка и прищуренные глаза. Его настоящий возраст невозможно было определить на взгляд. С одинаковой вероятностью ему могло быть и пятьдесят, и семьдесят лет. Среднего роста и с большим животом, он напоминал японского бога Хотея или безбородого Деда Мороза (это уже у кого какое воображение). С ним было интересно и приятно общаться на любые темы – он был прирожденный балагур.

Никанор чрезвычайно обрадовался его появлению, поскольку знал, что Терлюк мог приободрить любого, а от его добрых шуток все всегда казалось проще. Молча выслушав рассказ об отстранении Сверчука от дела, Василий вполне серьезно заявил:

– Ну, ребята, вы меня удивляете! Нашли из-за чего волноваться. В следующий раз, когда увидите этого судью, то в голове крепко держите мысль: «Он от СПИДа не умрет». А знаете почему? Потому что он кондом.

Шутка была не менее старая, чем сам Терлюк, но все от души рассмеялись. После этого Василий похвалил Никанора за его только что завершенное дело о разделе имущества.

«Все то он знает, старый чертяка», – подумал Скрипник.

– Это удачное дело, молодец, Ник, – заметил Василий. Именно с его легкой руки многие называли Никанора на американский манер: Ник. – Но мог бы, честно говоря, и лучше постараться. Оппоненты, между прочим, были готовы выложить значительно больше. Однако, конечно, переигрывать тоже не стоит – мировое соглашение могло бы сорваться, а с исполнением судебного решения были бы проблемы… Но хватит об этом.

Терлюк хитро улыбнулся, от чего все морщины на его лице сложились в забавную маску.

– Я хочу вам рассказать об одном интересном случае. Вы адвокаты молодые, горячие, часто забываете о выдержке, – загадочно начал он. – Мой давний клиент обратился как-то с проблемой: жена ушла от него к молодому красавцу. Забрала свои шубы, кредитки, сняла большую квартиру в центре города – словом, увлекла ее новая любовь последней женской молодости. Страдал мой клиент страшно. А потом взял и заблокировал все платежные карточки.