– Где я вообще? – ошеломлённо произнёс он. – Это точно Парадиз?

Но тут его внимание привлекло место крушения фургона. На фоне столь серых и монотонных помойных пейзажей оно выделялось плотным столбом тянущегося до самых облаков чёрного дыма. Саймон прищурил глаза, стараясь как можно лучше рассмотреть повреждённый фургон. У него отсутствовали колёса, стёкла были выбиты, капот деформирован, а вокруг лежали оторванные куски брони. Саймон начал медленно спускаться со склона в надежде поближе подобраться к фургону и найти там что-нибудь полезное. Мусор под ним так и норовил предательски выскользнуть из-под ног. Один раз он едва не улетел на бешенной скорости вниз прям на груду торчащих, словно точёные пики, металлических обломков. Однако Саймон вовремя успел сориентироваться и не свалиться кубарем вниз. По началу всё шло хорошо, юноша медленно, но уверенно спускался вниз, даже не смотря на недомогание и сильную боль по всему телу. К сожалению, ему не могло вести вечно. Неустойчивость мусорного склона дала о себе знать, когда уже третья по счёту коробка для пиццы выскользнула из-под правой ноги Саймона, и огромная часть помойной кучи лавиной обрушилась вниз, потянув парадизца за собой. Чудом не получив серьёзных травм, он в мгновение ока оказался у подножия мусорной горы. Его одежда была вся покрыта чёрными пятнами, а на правой штанине тёмно-синих джинс образовалась огромная дыра из-за задетой во время падения железки.

– Вот блин! – осмотрев свои вещи, в частности, джинсы сказал Саймон. – Спасибо хоть ногу не задело.

Он попробовал подняться с земли, но ноги не слушались. Возможно, они сломаны и пока что из-за болевого шока это не чувствовалось. От такого варианта развития событий у Саймона по коже пробежали мурашки. Но решив лишний раз не накручивать себя, он свалил всю вину на банальную усталость. Юноша сел на колени и позволил себе немного передохнуть. Пробыв в таком положении пять минут и как следует отдышавшись, Саймон поднялся на ноги и, похрамывая, направился в сторону фургона в надежде найти ответы на накопившееся вопросы.

Подойдя поближе, он заметил, что на водительском сидении лежит труп, на чьём лице застыла гримаса чистого ужаса. Его уже успели облюбовать всевозможные насекомые. Мёртвое тело заляпало всё вокруг кровью, в том числе и остатки лобового стекла. Увиденное вызвало у Саймона приступ рвоты. Он ещё никогда вживую не видел трупы людей. Выпустив содержимое желудка на землю, парадизец схватился за голову руками и в ужасе сделал несколько шагов назад.

– Не может быть… – содрогаясь, шептал себе Саймон. – Это просто очередной ночной кошмар. Это всё мне снится…

Но как бы ему этого не хотелось, всё происходящие было явью. Такого не показывали по телевизору, такое не описывали в новостных сводках. На голограммах всё выглядело зрелищно и эффектно. Бравые защитники Парадиза, рискуя жизнями, дают отпор бесчисленным ордам чужеземных захватчиков. Врагов разрывает на кусочки, они сгорают заживо и превращаются в решето. Смерть каждого из них – это повод для гордости, о котором во всю глотку кричат пропагандисты с государственных телеканалов. Однако вживую смотреть на обезображенные тела было крайне тяжело. На душу давил факт того, что у погибшего могли быть родственники, которые его больше никогда не увидят и, вероятно, даже похоронить нормально не смогут.

В попытках успокоиться Саймон принялся глубоко дышать. Каждый сделанный вздох помогал ему постепенно прийти в себя. Как только его самочувствие улучшилось, парень, держась руками за стенки фургона, обошёл его вокруг и приблизился к задним дверям грузовика. Одна из них была выбита, другая ещё хлипко висела на едва уцелевших петлях. Юноша аккуратно перешагнул через дверной проём и залез внутрь фургона. В тусклом салоне он увидел разломанный на две части обеденный стол, казалось, будто по нему ударили кувалдой. На стене висела изодранная когтями карта местности, рядом с которой были разбросаны инструменты. Особое внимание к себе приковывали повсеместно лежащие битые бутылки из-под алкоголя.