Впрочем, когда сели за столик, завеса тайны упала. К нам подошла высокая пышногрудая блондинка, одна из тех, про кого говорят «женщина без возраста»: на вид ей можно было дать как сорок, так и шестьдесят. Густо накрашенная, в ярко-красном платье с вырезом на грани приличия. Но главное… левый глаз (или, скорее всего, его отсутствие) закрывала черная повязка.

— Томас, разбойник, — она улыбнулась, обнажая ряд крепких белых зубов. — Давно тебя в наши края не заносило. — Блондинка игриво подмигнула. — Признавайся, где тебя прóклятые носили?

— Вот, — он указал на меня, — магичку вам доставил.

Бригетта с интересом посмотрела на меня.

— Прям таки настоящая магичка?

— Ага, — ответил за меня Колдер. — Чуть было на костре не поджарили.

— Интереееесно… — протянула она. — Кстати, о жареном: что будем заказывать?

И шлепнула на стол увесистое меню.

Привередничать я не стала: выбрала мясную похлебку и нарезку свежих овощей.

— Мне то же самое, — Томас вернул меню Бригетте.

Пару минут мы сидели в молчании.

— Что? — не выдержал Колдер. Все это время я, улыбаясь, смотрела на него.

— Давай, выкладывай.

— Что выкладывать-то?

— Вижу, ты здесь вроде местной знаменитости. Рассказывай, чем так отличился, что тебя знают все, начиная от мэра и заканчивая хозяйкой таверны.

Томас открыл рот, но ответить не успел. В противоположном конце зала раздался истошный крик.

5. Глава 5

Музыканты затихли.

— Помогите! — донеслось из противоположного конца зала.

Кричала женщина. Послышался грохот, точно кто-то опрокинул стул, следом за ним чьи-то возгласы вперемешку с ругательствами.

Мы с Томасом переглянулись, синхронно вскочили из-за стола и бросились туда, откуда доносился шум.

В углу толпились люди.

— По спине его! По спине шарахни! — кричал мужчина с красным одутловатым лицом.

— Дурень! — рявкнул стоящий рядом детина. — Трясти! Трясти надо.

Я не видела, что там происходило: передо мной толкались человек десять, и прорваться сквозь них не представлялось возможным. Но ясно было одно: кому-то требуется помощь.

— Разойдитесь! — Томас схватил какого-то парнишку за ворот куртки и буквально отшвырнул в сторону. — Да дайте же пройти.

Он, наконец, расчистил дорогу. Толкнув локтем чей-то мягкий бок (или живот), я подошла к нему.

На полу, раскинув руки, лежал средних лет мужчина, держался руками за тощую шею и хрипел. Рядом, на коленях сидела бледная, как скатерть женщина.

— Что с ним? — я плюхнулась рядом.

— Подавился! — от страха она и сама задыхалась. — Костью. Костью куриной подавился!

Мужик, тот самый, что рекомендовал «шарахнуть со спине», повернул беднягу на бок и с размаху ударил в центр позвоночника.

— Не трогай! — я не узнала собственный голос.

Хотя, с чего бы мне его узнавать, если он вообще не мой?

Не знаю, откуда только силы взялись, но горе-помощник завалился на бок, когда я оттолкнула его.

— Ты что творишь, женщина?! — он рванул ко мне, но Томас уложил его на лопатки.

— Не лезь, — огрызнулась я, даже не посмотрев в его сторону.

Счет шел на минуты. А, может, и на секунды.

Итак, первое. Определить степень нарушения проходимости дыхательных путей. Мужчина хрипел, шумно дышал, но не кашлял. Не мог. Значит, полное нарушение проходимости.

Окружающий мир перестал существовать. Не было ни таверны, ни Томаса, ни перепуганных посетителей. Остались лишь я и корчащийся на полу мужчина.

Я отползла в сторону, так чтобы оказаться сбоку и чуть позади него.

— Поставьте на колени.

Чьи-то руки схватили его и теперь держали под мышками.

— Теперь наклоните вперед.

Основанием ладони я нанесла ему удар между лопатками. Один. Два. Три. Четыре. Пять. После каждого удара выдерживала паузу, проверяя, исчезла ли непроходимость. Но мужчина по-прежнему задыхался. Лицо побагровело от напряжения, на лбу вздулись вены, виски покрывал пот.