В интернете Николай нашел ее фото в стиле ню, опубликованные в одном из мужских журналов. О, как он был не прав в своих мечтах – ее тело в миллионы раз прекраснее. И Коля понимал, он полюбил ее – Ольгу Венскую. Миниатюрная девушка манила к себе своими голубыми глазами. Блеск кошачьих глаз очаровывал его, гипнотической магией любви, и неважно, что ему пока семнадцать, а ей уже двадцать восемь, ведь рядом с ним Ольга выглядит ровесницей Николая.

Кроме фото и видеороликов, сериалов и фильма, информации об актрисе было мало: родилась; раньше жила; переехала; мечтала быть работником сцены и стала. «Значит, она свободна, – думал Коля, вглядываясь в скаченное фото, увеличивая масштаб пальцами рук. Ну вот – следа нет на пальце, а значит и обручальное кольцо не одевала». Он тешил себя надеждой о встречи с Ольгой – когда-нибудь они будут вместе – это уже решено.

«Что это? – Николай видит интервью Венской в газете. – Она родила? Она вышла замуж? Но как она могла – как же я?» Перехватило дыхание. Яростным горячим ручьем потекли слезы. Во рту пересохло. Отступающая болезнь нахлынула с большей силой.

Коля лег в постель, тело ослабло и совсем не подчинялось ему. Он даже не слышал, как на обед пришла мама. Светлана Васильевна трогала губами лоб сына, поставила градусник ему подмышку, проверила – нет, не ошиблась – температуры нет, но тогда что? Сын был бледен, он не видел и не слышал ее, он не разговаривал со своей любимой мамочкой. На всякий случай, Светлана Васильевна поставила стакан с водой, и положила таблетки, на маленький комод, рядом с кроватью Николая. Приготовив, по-быстрому, омлет и поджарив тонкие ломтики бекона, оставила еду Коле, рядом с лекарством.

Когда Светлана Васильевна вернулась с работы, ее маленький ребенок лежал все так же, как и прежде, словно за все это время он ни разу не пошевелился. «Как быстро летят годы, мой Коленька влюбился, но страшно – она бросила его…». Надо было что-то делать – но что? Светлана Васильевна, закрывшись на кухне, звонила своей подруге. Они долго обсуждали происходящее с Николаем, говоря о первой любви, и как все изменились, а в их времена было все иначе.

«Так и сделаем – позовем на выходные Ирину с дочкой – Катенька красивая и веселая, уж точно сын отвлечется. Глядишь, и с Ириной породнимся».

Утром, лишь мама скрылась за дверью, Николай прошел в ванную комнату. Струи теплой воды ударялись по акриловому дну, они наполняли белое судно чистоты, дыханием влаги. Решение было бесповоротным – не сомкнув глаз, всю ночь Николай обдумывал его. Он достал упаковку лезвий для бритвенного станка (мама подарила его Коле на «день защитника отечества», но воспользоваться он не успел – на гладком лице выступил, лишь легкий пушек, словно оперение у цыпленка), вынув из тонкой коробочки стальное полотно для мужчин, Коля полез в ванну. Снимать плавки, он не захотел, Николай представить себе не мог, как его могут увидеть без одежды – это же стыд.

Страшно, но надо доказать ей, что у такой сильной девушки может быть только сильный мужчина – такой, как Коля. По запястью, будто наждачная бумага, оцарапала лезвие. Раскроив кожу, острый металл разорвал сухожилия, кисть стала не послушной, и упала на дно ванны.

Николай ни чего не чувствовал, а думал что будет больно, но все иначе – лишь хотелось спать. Перед лицом был фантом Ольги, сошедший с одной из фотографий: она была в синем пальто, подложив руки под свой подбородок, задумчиво смотрела на Николая. Ее глаза были необыкновенно красивы, сияя ярким голубым цветом – два чистейших сапфира с маленькой черной точкой. «Мой малыш – я люблю тебя» – думал он. Глаза Николая сами закрылись. Теплая вода ласкала кожу убаюкивая тело, а в голове бегали мысли: «зачем, ведь все назовут меня трусом и слабаком, а она – она ни когда не узнает его, и что потом? – Потом он умрет, и все – для чего тогда все это?