– Что смотришь, не узнаёшь уже? – проворковала девица. – Или обомлел?

По реакции окружающих, замедлившихся и оборачивающихся, я понял, что мои одногруппники почуяли очередной спектакль. А-а! Ждёте, когда я буду робеть и мямлить, смущаться маленькой стервы?

Лиду я уже встречал раньше, однако нашему разговору тогда помешал мой научный руководитель. Я был вынужден ходить на консультации по дипломной работе, где, по большей части, мы с преподавателем выискивали цитаты из многотомника собраний Ленина, а также занимались правильным оформлением источников и литературы. При этом диплом-то уже написан, это так, может, еще какой источник найдем или пересчитаем эффективность. Так что тогда меня спасли, а сегодня спасения нет.

Но сегодня и я уже другой. Пусть девушка и обладает несравненной красотой, но я – не влюблённый безусый болван, а сердце моё бьётся ровно. Хотя нужно признаться себе, если бы стоял вопрос об уединении с Лидой, то я тут же начал бы активные поиски удобной квартиры. И сделал бы это куда как быстрее, чем с Таней.

– У тебя ленточка… – сказал я и направил свои шаловливые ручки к груди девушки, на которой красовалась красная революционная лента.

Лида, всё так же щурясь, смотрела на меня, но уже другими глазами. Она явно опешила. Ведь я не просто поправлял ленточку, я почти внаглую ощупывал женскую грудь. И, чёрт возьми, мне это нравилось! И грудь, и реакция Лиды.

– Эй! Руки убрал! – опомнилась девушка.

Лида явно засмущалась. Вот только её беспокоило не то, что я к ней прикасаюсь, как на эту мою вольность отреагируют другие?

– Да, Лидок, теперь и замуж можно за Тольчика, – не преминул заметить Пашка Тарасов. – Интим-то у вас уже был.

Пашка в этой компании за штатного клоуна, как сейчас говорят, он шебутной. Сам неказистый, низенький, белобрысый с редкими волосами. Однако, как это часто бывает в природе, если человек внешне так себе, то ему приходится быть более коммуникабельным, чтобы “герлы” внимание обращали и “чуваки” ценили. Так что Тарас старался всё осмеивать, над всеми шутить, в чем и преуспел.

– Вот вы где, ребята, – нарисовался ещё один персонаж, Машка.

С ней мне пришлось чуть плотнее пообщаться, она – сама ответственность, когда я дважды не пришел на консультацию по диплому, сама пришла ко мне, так сказать, повлиять на меня. У нас с ней один научный руководитель. Наверное, в советской молодёжной компании обязательно должен быть тот, кто блюдёт моральный облик и не позволяет остальным разлагаться. В то же время в компании ее, скорее, терпят. Мария Смирнова, полноватая девушка, при том с маленьким ртом и в целом не притягательным лицом, вызывала у многих оскомину. Культорг и секретарь комсомольской организации всего нашего потока пользовалась своим должностным положением – отшить её было не так-то просто.

– Ну что, понравилось ленточку поправлять? Мягко? – не замечая прихода главной комсомолки, пыталась сохранить лицо и достоинство Лида.

– Скорее, упруго, как и должно быть. И мне очень понравилось. Повторил бы, – бодро отвечал я.

Лида опустила взгляд и даже покраснела. Она явно привыкла к тому, что верховодит мной, как угодно. Судя по записям в дневнике моего предшественника, он часто себя корил за то, что теряется и не знает, что сказать, как только на горизонте появляется Лидочка-Лидок. Мне же теряться нечего.

– Таньке своей ленточки поправляй! Уже все знают, что вы гуляете, – пробурчала Лида и сделала пару шагов вперёд, обгоняя группу студентов третьего курса.

Мы шли в колоне института и махали флагами, а два рослых парня несли транспарант с надписью "Мир Труд Май". Большинство же были со свободными руками, ну или с сумками, в которых что-то позвякивало, и явно не учебники.