— Что все?

— Вас покорило мое мастерство, доброта и невероятная красота. Тем же вечером после смены вы ждали меня у дверей ветеринарки с огромным букетом цветов.

— Роз? — спросил он.

Я задумалась. Если честно, мне розы и не дарили никогда. Ну, случались маленькие букетики, но уж хотя бы в своей фантазии я хотела целую охапку. Но в своих же мыслях я с охапкой роз не гармонировала никак. Нужно что-то другое.

— Пусть будут гортензии, — решила я. — Такие,знаете, молочно розовые, как йогурт малиновый.

— Пусть будут гортензии, — вздохнул босс. — Идите, Воробейкина, вам еще котов кастрировать. Хотя куда идти, вам до смены полчаса осталось и на улице холодно. Сейчас отвезу, все равно домой ехать.

Я скрыла улыбку — права была Женя, наш босс милашка. Пусть временами, но даже это греет сердце. А еще тот самый вкусный кофе, что он купил мне по дороге. А пуще всего — конвертик с денежками, лежащий в рюкзаке. Сегодня после работы я на них себя вещи куплю, а я, не считая пуховика, в этом году себя ни разу не баловала, хотя он закончится скоро..

Считаю, самое время.

16. Глава 16. Максим

На Строителей я был в восемнадцать тридцать. Ужин к семи, как раз приедем впритык, чтобы без лишних разговор обо всяком лишнем. Воробейкина была предупреждена, но все равно несколько минут заставила ждать. Женщина, она женщина и есть, даже если недоразумение рыжее.

Катя была в своем коронном пуховике. Чистом, моими стараниями. Свои древние сапоги она сменила на новые ботинки, стало быть деньги в конверте потрачены не зря. Надеюсь под пуховиком тоже что-то приличное на вид.

— Здрасьте, — поздоровалась Катя, садясь в машину.

— Здрасьте, — ответил я. Принюхался. От Кати пахло чем-то неуловимо знакомым. — Чем от вас пахнет?

— Противно? — испугалась она.

— Нет, приятно даже.

Воробейкина рассмеялась.

— А, это Верка с утра холодец варит. С чесноком и хреном. Вкусный ужасно, вот вернусь из гостей и наемся, как раз застынет.

— Познавательно. А как поживает ее алкаш?

— Очень даже приличный мужик, — обиделась Катя. — Ни разу ничего не спер даже. Замуж ее зовет.

И рукой махнула, словно досадуя. Все эти пару минут диалога я стоял на месте, не трогаясь, но сейчас мягко надавил на газ.

— Стойте! — вскрикнула Катя.

Я испугался и резко затормозил. Пристегнуться Воробейкина не успела и дёрнулась вперёд.

— Что теперь? — спросил я. — Вспомнили, что не благословили свою куму на брак?

— Ужин точно состоится? Мы уже все, едем?

— Едем, — подтвердил я.

Воробейкина укоризненно покачала головой.

— Сначала деньги, потом стулья. Переводите, давайте, а потом и ужинать можно.

Теперь головой покачал я. Какие времена, какие нравы…

— Номера у меня вашего нет.

Катя глаза закатила.

— Хороша влюблённая парочка, — хмыкнула она. — Даже номеров друг друга нет.

Я открыл приложение, она продиктовала номер и я перевёл все триста тысяч. Катя дождалась уведомления и кивнула.

— Можем ехать.

— Спасибо, госпожа.

Со всеми этими проволочками мы немного опоздали. Встречала нас Даша. Катя чему то удивилась, но вида не подала. Дом она начала разглядывать еще снаружи, он впечатлял, и теперь, стоя в просторной прихожей тоже с удовольствием глазела по сторонам.

— Даша, — представилась Дашка. — Дед бережёт полы, они из ценного дерева, поэтому выбирайте, пожалуйста, тапочки.

Катя, конечно же, выбрала пушистые. Засунула в них ноги, прошла за Дашей в гардеробную и сняла пуховик. На ней было платье. Не вычурное, тёплое, вязаное, без декольте, но с открытыми плечами. Плотной вязки бежевой пряжей, оно тем не менее обтекало каждый изгиб женского тела. Удивительно, но изгибов у Воробейкиной набралось порядком. Открытие за открытием. А еще волосы. Я первый раз видел их распущенными. Оказалось, они ниже лопаток и вьются мелким бесом, хотя может специально накрутила, чтобы деда обольстить. Если так, то она еще и коварна.