Юлька шутки не приняла.

– А кто, по-твоему, может прийти ко мне в дом? Чикатило?

– Просто я никогда не встречала отравителей со степенью доктора наук.

– Читай дальше.

Даша вздохнула. Очень хотелось есть. Хорошо хоть подозреваемых всего трое, а не весь институт в полном составе.

– Следующий. Пантелеев Юрий Иванович. 52 года. Странно, а выглядит старее… Да и звание пониже – кандидат медицинских наук, доцент… Медик? Заведует лабораторией… Разведен, двое детей. Чего развелся?

Юлька непонимающе сморгнула:

– Откуда я знаю?

– У него что, плохой характер, другая женщина?

– Характер омерзительный, про другую женщину ничего не знаю. Хотя да, руки чересчур длинные.

– Ты в том смысле, что… – Даша сделала не очень приличный, но вполне выразительный жест.

– Именно в этом, – Паэгле состроила неодобрительную гримасу. – Можно поаккуратнее? В доме все-таки ребенок.

– Я же не с ребенком разговариваю, а с тобой. Не хочешь, чтобы я переспрашивала, отвечай сразу.

– Дочитай до конца, потом будешь задавать вопросы.

Посчитав в уме до десяти, Даша продолжила чтение анкеты:

– «…Аквариумистикой увлекается недавно. Завистлив, амбициозен, недалек. Нездоровое влечение к женскому полу…» Что значит – нездоровое?

– Отличается от нормы.

– А что есть норма? – ей в самом деле стало интересно.

– Когда на одного нормального мужчину приходится одна нормальная женщина.

Даша хмыкнула:

– Это не норма, а идеал. Причем весьма условный. Просто одним хватает ума скрывать свои полигамные амбиции, а у других душа и штаны нараспашку.

Паэгле смотрела на бывшую одноклассницу непроницаемым взглядом:

– Хорошо. Если норма, это когда штаны и душа застегнуты на все пуговицы, то у Пантелеева их нет ни одной.

– Понятно. – Воображение тут же нарисовало расхристанного субъекта со сползшими штанами. – А они оторваны или их изначально не было?

Паэгле неожиданно психанула:

– Рыжая, иди ты со своими аллегориями знаешь куда! Что за дикие вопросы из тебя прут?

Даша обиделась:

– Если у тебя проблема с аллегориями, нечего на других орать. За моим вопросом стоит глубокий психологический смысл.

– Господи, какой еще смысл?!

– Таким, как он есть, я имею в виду Пантелеева, он всегда был или его сформировали обстоятельства? Для хода расследования это очень важно.

– Если для хода расследования это так важно, – сдержанно ответила Паэгле, – то и спрашивай по-человечески. Без дурацких аллегорий. А то какие-то пуговицы, штаны… Чего тут непонятного? Лезет ко всем бабам подряд. А уж родился он таким или молния ему в одно место ударила, понятия не имею. Его по этой причине из практикующих врачей сослали в лабораторию, анализами командовать, лишь бы подальше от пациенток. У нас хоть и не Америка, но тоже народ нервный.

– Теперь ясно, – сухо произнесла Даша и продолжила чтение: – «Подвержен конъюнктуре, последние три года занимается африканскими цихлидами, заметных успехов нет. Возможно, хотел поставить хобби на коммерческую основу, но не хватает терпения и интуиции…»

Даша прикрыла глаза. Очевидно, что завлабораторией не был Паэгле симпатичен. Оно в принципе понятно, товарищ мало симпатичный, но если свои чувства Юлька демонстрировала со всей прямотой характера, да еще при посторонних, то подверженный конъюнктуре доцент вполне мог травануть рыбешек просто так, из вредности. Тем более, что биологу не составит труда подсунуть какую-нибудь редкостную инфекцию.

Она взяла в руки третий, последний, лист.

– «Истомин Артем. 23 года. Образование неоконченное высшее. В настоящее время является владельцем зоомагазина. Связи с аквариумистами всего мира. Регулярно посещает международные выставки, сам разведением не занимается, но умеет продавать и добиваться своего».