Он умолк и добавил:

– Мы ведь даже не попрощались.

– Что там случилось? – Рюмси давно хотела об этом спросить и сейчас чувствовала, что пришло подходящее время.

– Колдунов, целителей, ведунов… короче говоря, всех, кто владел хоть крохами… способностей, собрали в одном месте и… сожгли. Жестоко предали.

Их считали всемогущими. Боялись, что они могут делать что хотят. А зачем переживать, если можно убить?

– Но в деревне говорили, что колдуны могли делать все.

Староста фыркнул:

– Это неправда. Тебе бы следовало знать, что не стоит доверять всему, о чем сплетничают люди, – горько усмехнулся он.

Рюмси удивилась. Даже до Счастливчиков доходила молва о всемогущих чародеях, хотя правда это или слухи, распускаемые темным и несведущим людом (как их часто называл Свинопас), оставалось загадкой.

– Но в деревне говорят, что колдуны могли уничтожить гору одним хлопком в ладоши. Они говорили это днем, – многозначительно проговорила девочка. – Днем врать нельзя!

– Дорогая моя Рюммери, я не утверждаю, что они врали. Но и не говорю, что они рассказывали правду. Люди иногда рассказывают то, что считают правдой, то, во что верят. Но это не значит, что их слова – истина. Из-за подобных мыслей и страхов и погибли колдуны, погиб мой дядя. А я остался старостой.

– Значит, то, что именно колдуны создали Птицу, тоже неправда?

– А вот это как раз правда. Заклинание умирающего колдуна имеет невообразимую силу. Представь, что могут сотворить десятки умирающих колдунов. Они последние силы истратили на то, чтоб создать Птицу, – его взгляд метнулся в небо, – и никто больше не смог обманывать.

– Ты хороший староста, – улыбнулась Рюмси, хоть и подозревала, что он рассказал далеко не все. – Люди это понимают, даже если и сердятся на тебя порой.

– Не умничай – дети так не разговаривают. И я не думаю, что люди долго будут меня терпеть, хоть я и стараюсь ради них. Но это к лучшему. Появится новый староста, возможно, лучше меня, – он подмигнул. – Может, даже ты станешь, когда-нибудь.

– Девушка… старостой?

– Чему ты удивляешься? До моего дяди старостой была Карига-целительница, – Свинопаса аж передернуло при этом имени. – Ох уж старая пиявка!

– Так то ж колдунья.

– Колдунья, – подтвердил Свинопас. – Но я же не колдун. Старостой вообще может стать кто угодно.

– Разве? Для этого ведь нужна мудрость, нужно знать много всякого.

– Не совсем так, – мотнул головой Свинопас. – Глупец, конечно, старостой не станет, хотя… я и тут не уверен. Но никакой мудрости не нужно. Зачем все знать? Думаешь, царь Горох интересуется чем-то, кроме своих растений? Зачем ему уметь лечить людей, если есть главный лекарь… или как там у них знахарь называется? Зачем уметь сражаться, если у него есть воевода? Зачем уметь ковать, если есть хороший коваль? Понимаешь? Царством управляет не один человек. Задача же царя – подобрать этих людей и следить, все ли идет как надо.

На это Рюмси нечего было ответить. Помолчав, она сказала:

– Зато более странного старосты, чем ты, точно не появится. Диггенов жалуешь, а богам молиться не разрешаешь.

– Потому что диггены полезнее богов. И уж точно не так опасны и жестоки.

Рюмси поежилась, вспомнив, как слышала, что ааконцы приносят в жертву своим богам не только животных, но даже людей.

– И опасны как раз не те боги, что вечно требуют крови, – словно прочитав ее мысли, проговорил Свинопас, – а добрые боги, такие, например, как Природа-Мать или Создатель.

– Почему?

– Твой отец прав, – явно нехотя признал староста. – Я согласен, что беда не обойдет нас стороной. И нужно уже начинать готовиться к голоду. Но всегда найдутся люди, которые вместо того, чтобы что-то предпринимать, станут молиться, ожидая, что небо пошлет спасение. Понимаешь, в чем опасность? В надежде на богов.