– Гяура мы тоже спасем, – кротко пообещал голос из потустороннего мира.

– Если его нужно спасать, значит, он в беде, в опасности?

– Он – воин, а воин всегда пребывает в опасности.

– Где он и что с ним?

– Все женщины одинаковы: они ежеминутно стремятся знать, «где он и что с ним».

– Что в этом странного или недостойного?

Власте показалось, что Ольгица по-матерински снисходительно улыбнулась.

– Порой никакие Высшие Силы не способны уследить за тем, что происходит в котле сражения, кого и как следует спасать. Где завершается та стадия бытия, в пределах которой воина способен спасти только ангел-хранитель, по-земному именуемый «чудом». А где человек обязан сам позаботиться о собственном спасении, поскольку это в его силах, не полагаясь при этом ни на чудо, ни на случай, а только на свой опыт, свою силу воли и любовь к жизни. Одним могу тебя утешить: по линиям судьбы, судное время твоего князя еще не настало.

– Оно не настало. В отношении Гяура оно еще не могло настать, – как заклинание, произносила Власта. – Это по земным и по небесным меркам было бы слишком несправедливо.

– Земное понимание справедливости редко совпадает с небесным. Однако высшей меркой всегда является небесное. Правильно, что ты думаешь о своем князе. Но самое время подумать о себе.

– Когда я думаю у судьбе князя, то о своей думать как-то не хочется. Слишком уж…

– На какое-то время ты должна будешь укрыться в замке «Грабов», – прервала его признание Ольгица.

– В замке… «Грабов»?! Что это за замок? – удивилась молодая графиня. – Где он находится и кому принадлежит?

– Ты всегда должна помнить, что этот замок находится в Польше и принадлежит Гяуру. Как произошло, что молодой князь, прибывший из далекой дунайской земли, оказался его владельцем, узнаешь позже, от него самого.

– Хорошо, я укрощу свое любопытство, – с готовностью откликнулась Власта.

– Но когда наступят страшные дни, ты обязательно должна укрыться за его стенами. Только за его, поскольку эта цитадель станет близкой тебе, а главное, потому, что война до него не докатится.

– Значит, все-таки война? Ты сказала «война»?! Ольгица, почему ты опять умолкла?

«Война», – выдохнула вершина Сатанинского холма вместе с высоким пламенем костра.

«Да-да, еще одна война!..» – эхом откликнулось звездное поднебесье.

«Польшу ждет большая, страшная война, которую она сама накликала на себя!» – громом содрогнулось все соединяющее небо с рекой пространство.

– Война… с кем? С кем Речи Посполитой предстоит воевать? Это очень важно. Насколько я понимаю, никто в Польше, вплоть до самого короля, пока что не догадывается, что ждет его страну.

– Попытаешься предупредить, представая перед поляками в виде пророчицы?

– Разве при варшавском дворе должны знать, когда и откуда, из какой земли следует ждать смертельной опасности?

– Там прекрасно знают, откуда исходит эта опасность.

– Знают? Странно. И ни королевские послы, ни заступники Польши в Высших Силах не способны заступиться за несчастный народ этой страны?

Ольгица помолчала, осмысливая то, что вынуждена была поведать своей земной наследнице.

– Не способны, поскольку опасность для самой страны исходит от ее же народа.

– Разве такое возможно?

– Так уж завещано было Создателем, что свершение судеб этого мира производится через воплощение воли Высших Сил в воле правителей, племен и целых народов.

Эту ночь Богдан Хмельницкий и его спутники провели в трех просторных землянках, обустроенных в сухом пологом склоне каменистой долины, подковой вклинивавшейся в окаймленное зарослями терновника озерцо. Обнесенный рвом и довольно высоким земляным валом, этот старый осиротевший зимник