Несмотря на такую ситуацию, Мзия время от времени подходила к иконе Божией Матери «Споручница грешных» и мысленно просила: «Управь мою жизнь, Царице Небесная!» Но ничего особо чудесного не происходило, а скорее наоборот – одна трагикомедия. Судите сами.

…Шла как-то Мзия по Авчальскому шоссе, взметая дорожную пыль длиннющей джинсовой юбкой. Торопилась к духовной сестре на чтение акафиста Пресвятой Богородице перед иконой «Неупиваемая Чаша». Глядь – навстречу вдоль помойки мужик стадо облезлых баранов гонит и трехметровым кнутом щелкает. Мелькнуло по старой памяти осуждающее:

– У-у, рожа кирпича просит! – И тут же сама себя укорила: – Прости, Господи…

Лик у раба Божьего был свекольно-красного цвета, нос слегка кренился в сторону, а во рту торчало три пожелтевших зуба. Пастух цепким взглядом оглядел Мзиино оставляющее желать лучшего одеяние и рванулся наперехват:

– Э-э, девушка…

Мзия автоматически отметила про себя: значит, еще не все потеряно, когда к тебе в тридцать пять обращаются именно так, невзирая на пробивающуюся то тут, то там седину.

– Стой, говорю, – не унимался краснорожий. – Меня Шота зовут. У меня недавно жена умерла. Слышь, три сына у меня. Мне нужно, чтоб кто-то мацони делал. Я пасти буду, а ты – дома возиться.

Шота уверенно ухватился за Мзиину руку.

– Заживем! – И в темпе стал излагать свои требования: – Мне и национальность твоя не важна. Лишь бы порядочная была. Нет, ты посмотри, какие у меня бараны!

Мзия вырвала руку из мертвой хватки и ускорила шаг.

– А ты часто здесь? – кричал ей в спину искатель семейных уз.

Мзия с облегчением юркнула в знакомый подъезд, слыша за спиной дружный топот отары.

Через неделю Мзия, задумавшись, шла той же дорогой. Вдруг слышит: сзади кто-то свистит и кнутом яростно хлопает. Оглянулась на свою голову, полюбопытствовала. Тот же самый пастух ей рукой машет и кричит на всю улицу:

– Эй! Не узнаешь меня?! Я ответ хочу!

Мзия от изумления затормозила.

– Какой ответ?

Пастух тем временем отару поближе подогнал и, дыша легким перегаром, объяснил:

– Забыла, что ли? Жена мне нужна! Мацони делать. Без жены совсем зарал[3]. Я прошлый раз забыл сказать. У меня две коровы, тридцать баранов и бензопила «Дружба». Проблем не будет! Согласна? Э-э, стой! Куда бежишь?!

Мзия прибавила ходу. Вот и молись после этого. Что просишь, то и посылают. Но все-таки продолжала упрямо канючить у иконы: «Дай мне верующего мужа!..»

Следом другой случай вышел. Еще круче прежнего. Позвала как-то Мзию толстушка Вероника:

– Приходи ко мне окна мыть. Я в запарке.

Мзия тогда опять без работы куковала. Вот и поехала – все же благое дело. Пили кофе, когда – хлоп! – звонок в дверь. Очередной Вероникин приятель завернул на огонек. Сел и давай в упор Мзию рассматривать… На другой день позвонил и назначил свидание на проспекте Руставели под часами. Еще и внушение сделал:

– Смотри не опаздывай! У меня к тебе важное дело.

Мзия – человек обязательный. Вот и пошла. Зарзан ее сразу цап за руку и с места в карьер:

– Короче, так. Нам надо обсудить, когда ты за меня замуж выйдешь.

– С какой это радости? – не поняла Мзия.

– Ты в свой паспорт посмотри. Я человек серьезный. Во! – И тычет ей под нос средней мозолистости руки. – Я сантехник. Про тебя мне все известно. Ты меня устраиваешь. И мама моя уже согласна.

Мзия глубоко вздохнула. Сердце-вещун уныло тикало: не то это все, не то. Зарзан пригладил черные с проседью волосы, важно извлек из кармана рваный целлофан с черно-белыми фотками и начал показывать поштучно, объясняя:

– Это моя мама, это папа Зарзан. Это мы с первой женой у гроба нашего сына… А эта стерва – моя вторая жена. А вот сын мой – Зарзан… А че? Ты же должна знать, в какую семью входишь.