– Да, что же это такое! – скорее, подумала, чем произнесла, она, поскольку звуки застряли у нее в горле.

Настя решила, что тотчас освободит руки, если найдет что-нибудь острое, чтобы перерезать им веревку. Едва удерживаясь на ногах, делая короткий отдых после каждого шага, девушка медленно вышла из-за уступа скалы и направилась туда, где прямо на солнцепеке распростерлись неподвижные тела Артемьева и Барсукова. Они лежали, словно два трупа, которые, казалось, если еще и не начали, то вот-вот начнут разлагаться. Она почти равнодушно посмотрела на них. От голода и еще больше от жажды девушка настолько ослабла, что для проявления каких-либо эмоций ей просто недоставало сил. Настя еще раз рассеянно осмотрела площадку, где медленно, но верно умирали пленники Зеленой долины. Едва волоча ноги, и, заметно пошатываясь при ходьбе, она, наконец, приблизилась к самому краю пропасти, где более двух суток назад совершали спуск и совсем недавно – подъем Ковалев и его сообщники. В ее голове мелькнула отчаянная мысль: «А что если взять и броситься вниз? Тогда всем учениям придет конец! Она больше не будет испытывать ни голода, ни жажды, ни жуткой боли в висках и ломоты в суставах, от которой ей хотелось плакать и кричать?» Еще какое-то время Настя тупо и бессмысленно смотрела себе под ноги, где ее взору открывалась бездна. Она уже занесла ногу для того, чтобы сделать свой последний и решительный шаг навстречу мрачной безысходности, но тут ее взгляд уперся в своеобразную выемку в скале. Она располагалась у самой черты, за которой зияла пропасть. Прямо на этой природной нише покоился походный рюкзак. Конечно же, он принадлежал Елкину, куда тот складывал свои альпинистские принадлежности! Ученый поднимался с ним наверх и проделывал обратный путь, как будто бы от этого зависела сама его жизнь. Настя опустилась на колени, потом легла на живот так, чтобы, свесившись с края Отвесной стены, дотянуться зубами до рюкзака. Он находился прямо под ней. Примерно, на полметра ниже кромки Отвесной стены. Судорожно вцепившись резцами в лямку, она потянула ее на себя. Рюкзак был не особенно тяжел. Но, учитывая, что руки у девушки были связаны, втащить его наверх ей удалось далеко не сразу. Она так выбилась из сил, что, потеряв бдительность, едва не сорвалась вниз. В этом случае недавнее желание, свести счеты с жизнью, осуществилось бы помимо ее воли. Наконец, рюкзак оказался рядом с ней. Ногой она опрокинула его набок. Зубами ухватив за прочную брезентовую ткань, рванула на себя. Этого оказалось достаточно, чтобы содержимое походного мешка вытряхнулось на землю. Мельком осмотрев альпинистский инвентарь Елкина, Настя увидела, как среди прочих вещей на солнце ярко блеснуло лезвие охотничьего ножа!

Северков слыл человеком, который всегда добивался поставленной цели. Казалось, невыполнимых задач для него просто не существовало. Еще в юности, твердо решив, что станет геологом и закончит ВУЗ с красным дипломом, он превратил свою мечту в реальность. Игорь Максимович не был романтиком, и профессия интересовала его лишь, как способ, для того, чтобы добиться значительного положения в обществе, а вместе с ним и соответствующих материальных благ. Северков понимал, что, будучи обычным изыскателем, и, найдя нефть, уголь или благородные металлы, он никогда не разбогатеет. Ведь всем, в стране, в том числе, и полезными ископаемыми, распоряжалось государство. Тем не менее, в свое время этот весьма честолюбивый джентльмен прекрасно сознавал и отдавал себе ясный отчет в том, что от поиска до разработки того или иного месторождения был всего лишь один небольшой шаг. И мудро полагал, что вот тут-то при известном желании и, хотя бы, маломальской сноровке деловой человек никогда не упустит своего шанса! Но эту счастливую мысль ему удалось применить на практике значительно позднее, когда в тридцать с немногим лет отроду доктор наук Северков возглавил геологический институт. За его плечами была учеба в аспирантуре. Долгая и упорная работа над диссертациями. Игорь Максимович широко шагал по таежной просеке и вспоминал, как более, чем два десятка лет назад, еще, будучи студентом, отправился в геологоразведку. Но, почти месяц кряду помотавшись по тайге, изыскатели тогда так ничего и не нашли. Бесценным оказался лишь опыт, приобретенный Игорем Максимовичем в период вылазки в зону мало привычного для городского жителя дискомфорта, сопровождавшейся известной долей риска. Оказаться в затруднительной ситуации и даже на грани жизни и смерти, от которого, очутившись один на один с дикой природой, не был застрахован никто, для геологоразведчиков являлось делом привычным. Поэтому, не забыв уроков прошлого, нынешний ректор отлично ориентировался на местности. И все-таки, как человек практичный и не лишенный здравого смысла, он загодя решил, что, когда придет пора осваивать таежные тропы, метр за метром продвигаясь в направлении Быстрой речки, впереди него пойдет Красногубов. Этот опытный геолог чувствовал себя в тайге, как дома. Лишь один раз, взглянув на карту, где обозначался маршрут их следования, он уже больше не вынимал ее из нагрудного кармана своей куртки. Он не отслеживал время по часам, но останавливался для короткого отдыха точно в положенный для этого срок. Причем, следы от костров, которые оставили после себя Елкин и его группа, указывали на то, что Красногубов ни на шаг не отклонился от верного пути…