…ответ – приговор Николая был завуалирован и с намёком, но намёки уже после пролития крови не действовали и долетели до нашего сценария пустым звуком: «Никому не дано право заниматься убийством. Знаю, что совесть многим не даёт покоя, так как не один Дмитрий Павлович в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне. Николай»

С этого момента неприязненная возня на самоуничтожение всего тонущего корабля между великими князьями и Николаем II стала резко нарастать.

Мама вдовствующая самоуправная императрица Мария Фёдоровна, полностью осведомлённая о заговоре против Распутина, что бы сокрушить Николая и очистить трон для Михаила Александровича и прочем происходящем, не разделила позицию своего старшего венценосного сына. Наша тётушка Мудрость говорит, ну всё ещё пару писем и надо поспать ибо завтра все накануне праздника будут «варёные» и так что вы там принесли господа Бронзовые братья Сталин и Ленин, письма опубликованные Милюковым; Спустя два месяца после убийства Распутина – Новых при обсуждении кандидатуры своего сына Михаила Александровича на престол пишет, как я понимаю унизительное письмо;

17 февраля 1917. Киев. Дорогой мой милый Ники, Так давно не имела от тебя известия, что совсем заскучала и чувствую потребность, по крайней мере, письменно с тобою говорить.

Так много случилось с тех пор, что мы не виделись, но мои мысли тебя не покидают, и я понимаю, что эти последние месяцы были очень тяжелы для тебя. Все это меня страшно мучает и беспокоит. Ты знаешь, как ты мне дорог и как мне тяжело, что не могу тебе помочь. Я только могу молиться за тебя и просить Бога подкрепить тебя и подвигнуть на то, чтобы ты мог сделать для блага нашей дорогой России все, что в твоей власти.

Так как мы теперь говеем и стараемся очистить наши души, надо покопаться в себе и простить всем и самим просить прощение у тех, которых мы чем – либо обидели. Я уверена, что ты сам чувствуешь, что твой резкий ответ семейству глубоко их оскорбил, так как ты совершенно незаслуженно бросил в их адрес ужасные обвинения. Надеюсь всем сердцем, что ты облегчишь участь Дмитрия (Павловича), не пустив его в Персию, где климат летом столь отвратителен, что ему с его слабым здоровьем просто не выдержать.

Бедняга Павел (отец убийцы Дмитрия Павловича) написал мне в отчаянии, что он даже не мог проститься с ним, ни благословить, как его выпроводили столь неожиданно… Это так не похоже на тебя с твоим добрым сердцем поступать подобным образом. Это причинило мне много боли.

Я распорядилась установить на эту неделю маленькую походную церковь рядом с зелёным кабинетом, дабы не ходить дважды в день к Игнатьевым. В ней так приятно и уютно, так спокойно и хорошо.

Я пригласила доброго старого священника из Софийского собора. Одухотворенная службой, я успокоилась. Ничто не отвлекает меня, и это как раз то, чего только и можно желать для совершения молитв. Горячо тебя любящая твоя старая Мама. ГАРФ. Ф.601. Оп.1. Д.1297. Л.128—130об.

И вот ещё мать прямо называет свою невестку Валиде и своего сына сумасшедшими: – 28 февраля 1917 год. Абсолютно никаких сообщений из Петербурга. Очень неприятно. Игнатьевы прибыли к завтраку, он тоже ничего не слышал. Дума закрыта, почему? Говорят, что в такой момент это ужасная ошибка! Нужно быть действительно сумасшедшими, чтобы взять на себя подобную ответственность.

Массовые беспорядки принудили принять хоть какие то меры например Николай II распустил Думу и приказал военному командованию «немедленно навести порядок».

Тем не менее он не понимал, что семейный переворот, который он «не задушил на корню» уже 27 февраля 1917 года заставил войска стали открыто бунтовать, начался захват правительственных зданий