БОРИС. Будут прямые носители, Роман Андреевич! Обязательно будут!

ОТЕЦ СЕРГИЙ. Славься дом сей во Христе! (Хищным взглядом оглядывает залу; осеняет углы.) Приветствую, Роман Андреевич!

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Здравствуй, Серёжа!

ЛИЗОН. Ой! А дайте я вас всех сфоткаю! (Снова достает «планшет», разворачивает таким образом, что всем хорошо виден чехол с голограммной оранжевой тыквой на черном фоне; руководит.) Роман Андреевич, вы давайте сюда. В центр. Мам, ты рядом с Романом Андреевичем. Обними его. Миша, Боря, улыбаемся. Настька, сними очки!

НАСТЕНЬКА. Я без очков не вижу.

ЛИЗОН. Тебе не надо видеть. Это на минутку.

ГЛЕБУШКА. Вампирам вообще видеть необязательно, они чуют.

НАСТЕНЬКА. Дурак!

ЛИЗОН (батюшке, который рыщет по зале). Отец Сергий, вернитесь! Да, да, сюда. Нет, ложиться не надо.

ГЛЕБУШКА. Крест только снимите.

ЛИЗОН. Не снимайте!

МИХАИЛ (дает легкий подзатыльник Глебушке). Хорош болтать!

ГЛЕБУШКА. Я только начал. Бесово твое семя. (Леону и Бенедикту.) Анчутки сбоку. Не нарушайте субординацию. Роман Андреевич, возьмите фонарик Джека.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Какой фонарик?

ГЛЕБУШКА. Да тыкву эту. Видите, как лыбится? Это она вам радуется.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Я ее и так держу.

ГЛЕБУШКА. Так вы мордой-то ее от себя разверните.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Вы, Глеб Вадимович, совсем не изменились.

ГЛЕБУШКА. Ну, юбку уж точно не ношу.

КАРОЛИНА КАРЛОВНА, МИХАИЛ, БОРИС, НАСТЕНЬКА (хором). Глеб, пре-кра-ти!

ЛИЗОН. Так, улыбнулись все! Сейчас отсюда вылетит птичка!

ГЛЕБУШКА. И поцелует всех клювиком в лоб! Быстренько намазались зеленкой.

КАРОЛИНА КАРЛОВНА. Замолчи!

ЛИЗОН. Ну вот, мам, ты рот открыла. Переснимать придется.

ГЛЕБУШКА. Это она зевнула. Нормально, Лизон, оставь. Зевок в прыжке.

МИХАИЛ (Глебушке). Я тебя сейчас обратно в гроб уроню.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. А мне нравится! Это как раз то, чего мне здесь не хватало!

ГЛЕБУШКА (всем). Видите, у меня уже свое шотландское лобби образовалось.

ЛИЗОН. Глебушка, помолчи. Ну, пожалуйста… Внимание! Пять сек! Фоткаю! (Делает несколько снимков.) А теперь со мной. Глебушка, иди сюда.

ГЛЕБУШКА (берет «планшет»; Лизону). В ноги олигарха падай. Типа, бабло побеждает зло. Нимфой стелись. Роман Андреевич, а вы, типа, ногой ее попирайте.

ЛИЗОН (нервно щелкает хвостом-хлыстом). Ну, Глебушка, ну, не смешно уже.

ГЛЕБУШКА. Ладно. Так. Напряглись все. Роман Андреевич, представьте, что вы в СИЗО.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Типун вам на язык, Глеб Вадимович!

ГЛЕБУШКА. Не разговариваем! Разговорчики, понимаешь, в строю! Итак. Роман Андреевич, вы признаете свою вину перед обществом? Распилы? Оффшоры? Подкупы? Лжесвидетельствования? Немножко полония в кофе? Самую малость, а? Первый полоний, как первая любовь – раз и навсегда.

Михаил вырывается вперед и отбирает у Глебушки «планшет».

МИХАИЛ. Вон на место!

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Да пусть болтает! Знаете, как я по вам соскучился!

МИХАИЛ. Всё! Улыбаемся! Улыбаемся, Глебушка, я сказал!

ГЛЕБУШКА. А я что делаю?

МИХАИЛ. Ты рожу корчишь! Не скалься, на!

ГЛЕБУШКА. А как, по-твоему, господарь Цепеш улыбаться должен?

ЛИЗОН. Кто?

ГЛЕБУШКА. Граф Дракула.

БОРИС. Ну, до Дракулы ты еще не дорос.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Как же хорошо с вами!

МИХАИЛ. Фотографирую! Граф, улыбнулся быстро, а то осиновый кол всажу! (Фотографирует.) Всё!

ЛИЗОН (забирает «планшет», рассматривает фотографии). Классно получилось! И крест такой, ух! (Отходит к гробу, делает селфи10; принюхивается.)

МИХАИЛ. Только фотки не вздумай в сеть выкладывать.

ЛИЗОН. Ну я дура, что ли?.. А чё это за запах?!

КАРОЛИНА КАРЛОВНА. Точно! Паленым каким-то пахнет.

ЛЕОН. Баран! Баран сгорел! Я предупреждал!

Все бегут к камину. Подхватывают со столов емкости. Дуют, льют воду.