Александр переправился, замочив ноги по колено. Первая телега с юнгой застряла на подъёме из реки. Колеса увязли в иле. Следующие возы встали. Не объехать. Юнга спрыгнул прямо в воду, но его тут же течением сбило с ног.

– Где же тебя взяли, такого неумеху? – выругался Александр, соскочил с коня. Вытащил за шиворот из потока мальчишку.

– А телега моя? – испугался юнга.

– Сейчас!

Александр схватил вожжи и заставил кобылку вытянуть повозку на берег.

– С какого корабля, юнга? – сердито спросил он, но осёкся, когда увидел, как юнга отжимает косы. – Девчонка? А почему в форме?

– Это отца моего, – ответила виновато девушка.

– Вот же…! – хотел он отругать её, но передумал. – Сама дальше справишься? Я спешу очень.

– Справлюсь. Спасибо вам, ваше благородие, – ответила девушка.

Александру вновь вскочил в седло. Некогда ему было выслушивать благодарности. Он думал только о Павле. Мысленно молил бога, чтобы брат остался жив.

Вскоре Александр выбрался на дорогу. Навстречу продолжала отступать армия, только другая. Изувеченные, полуживые люди в рваной одежде тащились, оставляю кровавый след в пыли. Шли двое солдат. У них на плечах висел третий и еле перебирал ногами. Голова чёрная от запёкшейся крови. Волосы слиплись. Глаз не видно. Из широко открытого рта вырывался то ли хрип, то ли стон. Шёл солдат, опираясь на ружье обеими руками. Одна нога была вывернута в колене и тащилась сзади. Каждый шаг ему давался с огромным усилием и болью. Качаясь, как пьяный, брёл солдат без ружья и без ранца. Шинель местами обгорела. Александр не сразу понял, что у него не хватает? Правой рукой он бережно придерживал обрубок левой, которая была оторвана по локоть. Обрубок перетянут тряпкой. Повязка набухла от крови. Взгляд пустой, будто жизни в человеке уже не осталось. Он умер, но продолжал идти. Кто-то просто полз на четвереньках. Александру стало дурно. Он свернул на обочину, стараясь поскорее объехать это страшное шествие. Лошадь чуть не наступила на тело; шарахнулась в сторону. Солдат лежал как-то странно на боку и тяжело дышал. Увидев Александра слабо попросил:

– Ваше благородие, посадите меня на лошадь. У меня нога в двух местах перебита. Помогите, батюшка!

– Скоро помощь прибудет, потерпи, – пытался успокоить солдата Александр.

– Не дождусь. Помру. А и ладно, – смирившись, прошептал солдат и уткнулся лицом в траву.

Дальше на дороге попадались только умершие или те, кто уже не способен идти. И повсюду камни блестели от крови. У Александра возникла мысль слезть и помочь. Но как? Всем он все равно не смог бы …. И Павел. Где Павел? Он должен его разыскать. То, что Павел убит или, вот так, искалечен – даже думать не хотелось. С Павлом не должно ничего подобного случиться. С Александром, с Виктором – может, они старшие, но не с Павлом.

Впереди у дороги стояло несколько высоких санитарных фур. Александр поскакал к ним. Санитары, в забрызганных кровью, холщовых фартуках и широких нарукавниках складывали раненых в фургоны. Офицер медицинской службы, молодой человек, тщедушный, в круглых очках, руководил фельдшерами, указывая кого куда класть.

– Бинты кончились, Христиан Яковлевич, – сообщил ему один из фельдшеров, наверняка студент. Усы ещё не прорезались. В глазах ужас от всего происходящего.

– Рубахи рвите, – ответил офицер. – В ранцах у солдат должно быть запасное белье.

– Корпии хотя бы клочок, – сетовал другой фельдшер. Этот пожилой. Движения уверенные, взгляд безразличный. – У нас половина от гангрены помрёт.

– Нет корпии, миленький, – раздражённо отвечал офицер. – До госпиталя довезём, там и перевяжем нормально.