– Ваша светлость! – строго произнёс Корнилов, когда Павел вышел. – Я встретил инженера Тотлебена.

– Да, он здесь, – кивнул князь.

– Он один из лучших специалистов по фортификации.

– Ещё бы! Служил под началом самого Карла Андреевича Шильдера.

– Но он сказал, что вы его не приняли…

– Панаев! – крикнул Меншиков. В дверях появился дежурный адъютант. – Разыщите подполковника Тотлебена и пригласите ко мне.

Вскоре появился инженер-подполковник. Рассеянно посмотрел на князя и на адмирала.

– Вызывали, ваша светлость?

– Слушайте меня внимательно, – серьёзно начал Меншиков, плотно прикрыв дверь. – Скулы его напряглись. – Адмирал Корнилов расскажет вам всё и покажет. Вы должны осмотреть имеющиеся укрепления и подготовить план обороны с суши. Но учтите: ни одна живая душа не должна знать, чем вы тут занимаетесь. С утра до обеда работайте. После обеда занимайтесь отдыхом. Гуляйте с барышнями по бульвару, веселитесь в офицерском собрании. На охоту сходите, в самом деле…. Для всех – вы приехали залечить раны или контузию – придумайте что-нибудь.

– Позвольте, почему такая строгость? – осмелился спросить адмирал Корнилов.

Меньшаков пронзил его стальным взглядом.

– Уважаемый Владимир Алексеевич, трудясь на дипломатической ниве, я приобрёл кучу дурных, но весьма полезных привычек. Одна из них – никому не доверять. Уж простите, господа. И ещё, Владимир Алексеевич, отныне все арсеналы, батареи, склады взять под усиленную охрану. Адмиралу Станюковичу, который нынче исполняет должность губернатора, отдайте устный приказ: всех англичан, французов, турок и иных подозрительных лиц – вон из города. Я хочу, чтобы этим занималось морское ведомство, а не полиция. Полиция – пусть пьяниц ловит.

– Будет исполнено, – ответил Корнилов

– Что у нас с механиками на пароходах? – спросил Меньшиков.

– Всех иностранных механиков списали на берег, – доложил Корнилов. – Из Петербурга и Николаева прислали новых.

– Отлично! Мне нужен один из них, самый толковый, который хорошо разбирается в английских новых пароходах.

– Найдём!

– Ещё раз, Эдуард Иванович, – обратился главнокомандующий к Тотлебену. – Вы приехали сюда отдыхать. Вы, кстати, один приехали?

– Со мной двое помощников: поручик Жернов и прапорщик Кречен.

– Отлично! Они тоже здесь отдыхают! Пусть меньше болтают и больше веселятся. Жду от вас подробный план оборонительной линии. Все, господа!

***

После воскресной обедни офицеры, свободные от службы, надевали парадные мундиры и спешили в Благородное собрание. Главнокомандующий распорядился устроить бал в честь адмирала Нахимова, которому исполнялось пятьдесят два. В танцевальном зале сиял начищенный паркет. Гремел оркестр. Кружились пары.

– Так мало дам нынче, – посетовал князь Меньшиков, наблюдая за танцующими.

– Многие офицеры решили отправить свои семьи подальше, – осторожно заметил генерал от кавалерии Владимир Меньшиков, сын главнокомандующего. Он был чуть выше отца, с гордой гусарской выправкой, черноглазый, плотный. Красавец, но с давно угасшей молодостью. Скоро ему должно исполниться сорок.

– Решили, так решили, – с безразличием сказал на это князь.

Главнокомандующий приветствовал офицеров чуть заметным изящным кивком. Змеиная холодная улыбка играла на губах.

– Кто поднял панику? – спросил он у сына.

– Но, Александр Сергеевич, всем и без того очевидно. Вражеские корабли постоянно появляются на горизонте. Потом, срочный сбор резервистов….

– Ладно, после разберёмся, не на балу, – прервал сына Меньшиков.

К нему подошёл мрачный седой генерал Пестель, губернатор Таврической губернии. За генералом, как цыплята за наседкой спешили несколько упитанных господ в дорогих гражданских платьях, по виду, из зажиточных помещиков.