Ненавидят – то головы с плеч.
Вниз посмотришь – беснуются черти,
Взглянешь вверх – звёзды словно картечь.
Проиграть можно душу в рулетку
Или сердце в ломбард заложить,
Но нельзя посадить волю в клетку,
Не унять у мечты старой прыть.
В пересудах прослыть шалопаем
Не хочу. Но и не зарекусь.
Я застрял между Адом и Раем
В этих землях с названием – Русь.
Берёзовая даль
Увидел я берёзовую даль
Под красногривым бархатным рассветом,
Где родников глубинная печаль
К себе звала несказанным секретом.
Пчелиный гул негромкий трудовой
Стоял над желтоглазыми цветами.
Там приглашает август на постой
Под хвойными тенистыми шатрами.
А в трёх шагах, лишь руку протяни,
Всё утро и до самого полудня,
Считая годы звонкие мои,
Гадала мне пернатая колдунья.
И я считал. Но сбился, видит Бог,
Замолк и слушал голос этой врушки,
И, как ребёнок, радоваться мог,
Что был в гостях у леса на опушке.
Моей Отчизне
Я терял себя в завесах дней,
Утомлённый нежностью рассвета,
И стремился к свежести полей
В суете пылающего лета.
На тоску менял закат небес,
Сумрак весь до капли выпивая,
И смотрел на тихий, спящий лес,
Каждый куст в тумане узнавая.
Уплывал с полуночной звездой,
Где царила тёплая погода,
Умывался чистою водой,
Падая в озёра с небосвода.
Оттого тебя я полюбил
Всей своей усталою душою,
Сердцем в твои сети угодил
И живу, Россия, лишь тобою.
Огарки лета
Я потушу огарки лета
Холодным диким сентябрём.
Остынет в золоте планета
Под предзакатным янтарём.
Взгрустну и дождиком осенним
Омою пыльные дворы.
И стану слишком откровенным,
Когда трещать начнут костры.
И пусть сгорит листва сухая,
И лужи будут холодны,
Любовь с разлукой обвенчаю
В осеннем храме тишины.
Обман сменяю на усталость,
А жар – на веер жёлтых дней.
И, всё раздав, оставлю малость:
Любовь к заре страны моей.
Когда тускнеть начнёт трава
Когда тускнеть начнёт трава,
И станет грусть витать над нами,
Мои сорвутся с губ слова
И полетят за журавлями.
Над пожелтевшею страной,
Меж облаками цвета скуки,
Где с неживою тишиной
Ютятся птичьих песен звуки.
И я скажу тебе одной
О самом главном, сокровенном,
Наполнив пригоршни листвой,
Коснусь земли одним коленом.
И осень с русою косой
Цветы засушит луговые,
И станешь ты совсем другой,
Моя прекрасная Россия.
Деревенская осень
Озябший лист дрожит на тонкой ветке,
Краснеет неба край с уходом дня,
И клонятся тяжёлые ранетки
У старого соседского плетня.
Печалит глаз гравийная дорога,
Разбитая под тяжестью колёс.
Лишь тонкая берёзка-недотрога
С пригорка смотрит в грусти на покос.
Плаксивит нависающее небо,
Туманы расплескались молоком,
Но всё в природе словно бы нелепо,
И всё идёт, как будто кувырком.
А я грущу по прожитому лету,
Оставленному в памяти моей,
Прислушиваясь к каждому куплету
Из песни в даль спешащих журавлей.
По осеннему скверу
По осеннему скверу
Я брожу не спеша.
В сердце вымощу веру –
Пусть ликует душа!
Обнажённые кроны,
Что стоят без листвы,
Почитают законы
Жизни новой главы.
И от этого зябко
В одиночестве мне.
С неба светит лампадка
В колдовской тишине.
И, продрогший немного,
Я смотрю вновь туда,
Где уходит тревога,
Как в землицу вода.
А когда вечер в поле
Обретёт свой уют,
На большое застолье
Ко мне гости придут.
Брызнут песни хмельные,
Как простое вино,
И спросонья Россия
К нам заглянет в окно.
Сторона моя лихая
Дремлют тонкие берёзы, тишиной дыша,
Где-то тут роняет слёзы беглая душа.
От погостов чёрно-белых чей-то плач и стон,
В старом храме отпевают – грустный перезвон.
Облака в закатном небе уплывают вдаль,
Скоро день воскресный сменит звёздная вуаль.
Запылённые тропинки ждут грибных дождей.
Дико ветры обрывают листья с тополей.
Вера в Бога не спасает, рвётся счастья нить.
Два пути Русь выбирает: воровать и пить.