В этот период случилось одно громкое событие, эхо которого дошло до нас в причудливо искажённом виде. В 860 году русы совершили свой первый поход на Константинополь, и этот поход оказался удачнее всех последующих. Всем нам с детства знаком во всех подробностях знаменитый поход на Царьград «вещего Олега». По сообщению летописца то было грандиозное предприятие, в котором приняли участие все славянские племена подвластные Руси. Две тысячи кораблей. Русские корабли посуху с распущенными парусами приближаются к стенам греческой столицы. Устрашённые греки нагружают русские суда серебром. Князь Олег прибивает щит к вратам Царьграда и с триумфом возвращается домой.
Во всём этом описании не так уж много фантазии, за исключением того, что кроме русского летописца об успешном Олеговом походе никто не слыхивал – ни греки, ни иностранцы. А ведь греческие хроники фиксировали и гораздо менее значительные события, чем нападение врага на столицу империи. Зато за полвека до Олега действительно состоялся реальный и достаточно успешный поход русов на Константинополь. А потому ничего не остаётся, как заключить, что народная память или тенденциозный подход летописца причудливо сочетали личность Олега с перипетиями более древнего предприятия, к которому он не имел никакого отношения.
Русы удачно выбрали момент для набега. Византийское войско во главе с императором выступило в поход на арабов. Столичное население было застигнуто врасплох, когда две сотни русских кораблей появились перед городом. Русы не пошли на приступ мощных константинопольских стен, но разграбили окрестности столицы, дворцы и монастыри. У греков не было сил для отпора, и они лишь с ужасом наблюдали со стен сцены грабежа и убийства. Далее византийская хроника повествует о том, как патриарх Фотий организовал церковную процессию и погрузил в море ризу Богородицы, после чего вдруг разразилась буря, потопившая большую часть русской флотилии. Русский летописец придерживался официальной византийской версии. Впрочем, Фотий в одной из проповедей сказал, что русы ушли ещё до шторма. Сообщения некоторых других источников также отличаются от официальной версии. Автор «Венецианской хроники» Иоанн Диакон писал, что, опустошив окрестности Константинополя русы (Диакон именует их «норманнами») «с триумфом возвратились восвояси». Видимо так оно и было. Именно тогда греки и отсыпали руссам серебра на каждую вёсельную уключину, чтобы те только поскорее убрались от города. Вряд ли кто мог и помешать предводителю русов прибить свой щит к воротам, если бы ему в голову взбрела такая мысль. Ну а повесть о кораблях, идущих по суше, – есть лишь поэтическая разработка весьма прозаического сюжета: встретив препятствие в виде цепи, русы перетащили свои корабли в Золотой Рог привычным для себя способом – волоком. Косвенно это подтверждает Марвази, в труде которого упоминается, что русские достигли Константинополя «несмотря на цепи в заливе».
Таким образом, в летописном рассказе может быть гораздо меньше вымысла, чем кажется. Летописец лишь приписал всё дело Олегу и эпически преувеличил в десять раз реальные силы русов: вместо 200 ладей в действительности – 2000 судов Олега. Между прочим, из проповеди Фотия видно, что русы были известны грекам и до этого набега. Фотий говорит о них следующее: «Народ неименитый, народ не считаемый ни за что, народ, поставляемый наравне с рабами, неизвестный, но получивший имя со времени похода против нас, незначительный, униженный и бедный, но достигший блистательной высоты и несметного богатства – о, какое бедствие, ниспосланное нам от Бога». В самом деле, гордым грекам было невыносимо стыдно платить откуп этим презираемым прежде торговцам пушниной с севера и нищим крымским варварам. Отсюда и попытка отыграться несколько в официальной хронике.