Снег закончился и небо просветлело. Рынок ожил, слышался голос зазывалы.

– Вон она ваше высокоблагородие. – Тихо шепнул жандарм в чёрном пальто: – Та что у мясного прилавка, в зелёной накидке. – Владимирский увидел ядрёную бабу, с покатыми плечами и круглым лицом. От Пузанова он знал, что это Матрена Пряхина, вдова солдата, двадцати семи лет отроду: – Вон, на против крытая коляска, на козлах дворецкий, погляньте ваше высокоблагородь, глаз с неё не спускает. – Для конспирации наши жандармы пили свежее молоко, из глиняной посуды, хотя мясные и молочные прилавки в великий пост, почти все были пустые. Красивая тётка в кацавейке, пыталась им ещё добавить из крынки, и ей удалось налить жандарму. Наш герой заметил что кухарка ругается с мясником, плюёт на землю и двигается дальше вдоль торговых рядов. Стоящий в дверях продавец магазинчика, зовёт посетить свою лавку и она заходит во внутрь. Владимирский кидает пятак на прилавок и шепчет жандарму:

– Следи за дворецким. – Не спеша направился к лавке, где скрылась кухарка.

– В лавке пахло копчёностями и чем-то кислым. В углу где с потолка свисали копчёные окорока и колбасы, торговались кухарка и хозяин лавки, маленький плюгавенький мужичок. Владимирский приблизился к паре торгующихся. Он снял окорок с крючка и со словами:

– Держи! – Бросил окорок в руки кухарки. Та от неожиданности поймала, прижав мясо к груди, оторопела пялилась на нашего героя, который цинично добавил: – Вора. – Хозяин лавки от удивления тоже выпучил глаза:

– Чего изволить желаете сударь. – Затем добавил: – Ваше высокоблагородие.

– Так ты меня знаешь?

– А как же с. Опрошлом году вы у нас на рынке крестьян сцапали. Они ворованных свиней желали сбыть. Дас.

– Видел как она окорок стащить хотела? – Нагло стал оговаривать кухарку Владимирский.

– Дык энто, – замялся хозяин лавки.

– Ты что же шутить со мной надумал!? – Состроил жуткую гримасу наш герой, из-за шрама ему и не особо-то нужно было стараться.

– Как скажете вашество, держи воровку. – Совсем неуверенным голосом прошумел хозяин лавки.

– Кухарка видя такое дело, швырнула окорок хозяину и схватив Владимирского за лацканы пальто, попыталась отпихнуть его в угол. И ей бы это удалось, восемьдесят три килограмма жандарма она с лёгкостью пушинки швырнула в одну сторону, затем в другую. Но Владимирский вовремя схватился за её полные руки и мотнувшись пару раз, поймав амплитуду движения, посадил солдатскую вдову на бочку и сверху всем весом надавил кухарки на плечи. Зад кухарки с трудом пролез в бочку и судя по её расширившимся глазам, встретился с холодным рассолом.

– Что в бочке? – По деловому спросил у хозяина жандарм, отпуская вдову Пряхину.

– Квашенная капуста вашество.

– Пущай посидит, чай не на бочке с порохом.

– После таких слов Владимирского кухарка попыталась выбраться из бочки, но ей не на что было опереться руками и она безуспешно осталась сидеть в бочке.

– В лавку вошла женщина средних лет и наш герой отправил хозяина лавки к ней, а сам сделал суровое лицо:

– Ну что Матрена Пряхина, влипла ты сильно и без посторонней помощи тебе не обойтись.

– Что вы хотите барин!? За что губите!? Кто вы!?

– Не ужели ты не догадалась, я служу в жандармском отделении.

– Барин не губите, я уж все вашим об сказала.

– А ты не торопись, подумай. В каталажку чай не хочешь?

– За что!? – Кухарка скривила лицо пытаясь зареветь.

– Только попробуй зареветь. Вспоминай.

– Что вспоминать-то барин?

– Ты Дуньку мне не гони, выкладывай всё! – И Владимирский схватил вдову чуть повыше колен и сдавил.

– Было дело, дворецкий ихний меня с насильничал. – Испуганно глядя на жандарма, затараторила кухарка.