Утомительно ли было стоять в очереди или нет, никто не смел уходить: дорожили своим местом. Порой в очередях покупалось место поближе к окошку, но лишь более-менее состоятельный человек мог позволить себе такую роскошь. Спустя полчаса, когда ноги Джона стали неметь, наступила его очередь.

Джон мог видеть только глаза служащего сквозь узкое оконце. Для удобства переговоров в стену конторок была вмонтирована сквозная труба.

– Добрый день… – неуверенно начал Джон – я оставлял заявление на работу.

– Какого характера работа? Что-то связанное с бумагами? – спросил служащий.

– Совершенно верно! Именно такое заявления я и заполнял, – прибодрился Джон.

– Так! Ваше имя и фамилия.

– Джон Уиндер.

– Минутку, – произнёс конторщик, склонившись над панелью с рычагами, край которой виднелся в оконце.

Кнопка там, кнопка тут. Щёлкнул рычажок. Побежала широкая бумажная лента.

– Уиндер Джон. Всё верно. Что я могу вам предложить.… Есть вакансия бухгалтера в пивоварне Гильома. Далее младший клерк в банке и… всё. Выбирайте.

– Что ж, пусть это будет… банк, – сказал Джон, изрядно переволновавшись.

– Чудесно! Заполните эту бумагу. После верните мне, и, бьюсь об заклад, не далее чем через неделю вы выйдете на работу, – весело произнес конторщик, просовывая в окошко лист бумаги.

Бумага была весьма любопытна на вид. Плотная, шероховатая поверхность, испещренная отверстиями разных размеров. Наверху красными чернилами было написано: «Заполнять печатными буквами», – и был ниже приведен образец написания. Джон с удивлением крутил в руках бланк, и верно – вне стен столицы подобного не было. Нужно было ответить на ряд простых вопросов и написать свои данные. Покрывшись потом от старания, Джон медленно, но уверенно заполнял лист, останавливаясь на мгновения, чтобы оценить свеженаписанную букву.

Спустя несколько минут заявление было готово. Тот же конторщик положил бумагу в большой Исчислитель и повернул вентиль. Пустив струйку пара, машина стала считывать написанное и передавать с помощью телеграфа, который отбивал символы и пересылал неведомо куда. Работа была почти найдена, осталось дождаться приглашения из банка.

Во второй раз Джон возвращался в своё новое пристанище. Путь лежал через довольно оживлённую дорогу. Стучали копыта лошадей по мокрой брусчатке вперемешку с хищным шипением пара машин и недовольством клаксонов. Казалось, что машины негодуют, злятся оттого, что живые существа еще возят людей.

Анна уже вернулась и убаюкивала маленькую Викторию Уиндер. Багаж был доставлен, распакован.

– О тебе говорили мои родители, – вместо приветствий сказала Анна.

– Правда? Надеюсь, только плохое.

– Снова причитали. Не могут смириться, что мы женаты. Предлагали развестись и найти мужа побогаче.

– Я отыскал работу. Теперь я банковский служащий.

Очередная колкость застряла в горле Анны. Невероятное удивление отразилось на её лице.

– Это… прекрасно! Когда же первый рабочий день?

– Вот этого я не знаю. Понимаешь ли, пока они отыщут моё заявление, может пройти некоторое время. Если к завтрашнему числу не придёт ответ, наймусь на какую-нибудь временную работу вроде портового грузчика.

– Не говори ерунды. У тебя нездоровое сердце. К тому же ты не поднимешь тех тяжестей и, скажи мне, разве грузчики ещё существуют. Ведь есть автоматы!

– Посмотрим, что будет завтра, – сказал Джон и посмотрел в окно.

На фоне постепенно темнеющего серого неба возвышалась над крохотными домиками громада завода, затянутая во многих местах серой тканью. «Открытие металлопрокатного завода», – вспомнил Джон заголовок газеты в метро.

– Неужели это он, – восхитился Джон и принялся с упоением разглядывать махину.