– А это ещё что? – прошептал он себе под нос, когда поднялся с земли.

Подойдя, Антуан понял, что ему довелось увидеть аккуратно сложенную одежду. Некто (хотя по самой одежде очень даже понятно кто!) ранее разделся здесь на берегу. Быть может, чтобы поплавать. В такой жаркий день подобное было бы неудивительно, если не думать, что на берегу осталось лежать всё, включая женские панталоны.

Всё ещё не до конца веря в увиденное, Антуан наклонился и поднял с травы широкий чёрный пояс, на концах которого серебряной нитью была вышита символика факультета некромантии. Он внимательно посмотрел сперва на него, затем на гладь озера. И, хотя на первый взгляд озеро по-прежнему казалось пустынным, таковым оно не было.

– А ну оставь мою одежду в покое! – вдруг донёсся до Антуана знакомый женский голосок.

Вскоре из-за сохранившихся зарослей камыша показалась головка Твари. Не иначе она своевременно заметила приближение однокурсника, раз сумела скрыться от глаз Антуана и надолго. Пожалуй, если бы молодому лорду не захотелось посидеть в одиночестве, если бы он не заметил одежду Милы Свон и ушёл, ему бы никогда не довелось понять, сколь близко они нынче друг к другу находятся.

– Если ты мне хоть что-то испортишь, я на тебя сразу пожалуюсь.

Желание поднять одежду и швырнуть её в воду было очень велико. Азарт подогревал Антуана поступить именно так, однако, он, продолжая удерживать поясок Твари, лишь подошёл ближе к кромке воды.

– Я не собираюсь портить имущество академии.

Антуан намеренно назвал одежду Твари имуществом академии, и да, его ожидания оправдались. Её лицо даже покраснело от гнева. Но молодому лорду уже стало понятно, как ему воспользоваться ситуацией, а потому он демонстративно выпустил поясок из рук.

– Мне не нужны твои вещи и мне не нужна ты сама. Ты для меня словно не существуешь. Я подошёл к этому озеру, чтобы посидеть на его берегу, и я продолжу своё занятие до тех пор, покуда оно мне не надоест.

Сказав так, Антуан действительно вернулся на место, где раньше сидел, и уставился на гладь воды. Он даже, хотя ему ужасно хотелось, намеренно не поворачивал голову в сторону Твари. В его желании было воспользоваться ситуацией.

«Раз уж она не умеет думать, раз не понимает насколько неприлично для женщины заходить в воду голышом, так пусть пожинает плоды своего безрассудства», – рассуждал молодой лорд с ледяным спокойствием.

Антуану виделось, что он никак не отреагирует на просьбы и мольбы Твари уйти. Этой женщине пришлось бы хоть до темноты в воде сидеть, а он бы не сдвинулся с места. Он бы дождался часа, когда кто-нибудь да прошёлся мимо них. Тогда бы он поделился пикантным фактом и отправил этого человека за деканом, а то и ректором. Ведь если есть преступление, то должно быть и наказание, да?

Другая вероятность тоже дурманила своим соблазном Антуана. Уж если бы никого не появилось (всё же на кафедру некромантии мало кто в пору экзаменов хаживал), то у Твари не осталось бы выбора, кроме как будучи продрогшей до костей доплыть до дальнего берега. Там имелись густые заросли, и оттуда она могла бы попробовать добежать до кафедры некромантии до того, как там окажется Антуан.

«Пригласить профессора Аллиэра посмотреть на такое зрелище, м-м-м. Это, это было бы великолепно!» – мысленно наслаждался он тем, как организовать в личном деле Милы Свон ещё один строгий выговор. Как сделать её репутацию таковой, чтобы его отец раз и навсегда похоронил мысль о гиблой невестке.

– Как-то странно ты обо мне не думаешь, раз всё проходу не даёшь, – попыталась поддеть его Тварь, но Антуан лишь ненадолго смерил её презрительным взглядом. И на следующие две попытки достучаться до него не отреагировал тоже.