И он исчез, оставив после себя ощущение чего-то незаконченного.

Лейла уснула в библиотеке, обложенная книгами, как всегда, когда хотелось уединиться и забыться. Но спокойный, убаюкивающий мир книг вдруг сменился кошмаром.

Она снова была маленькой девочкой, сидящей в саду среди роз. В её ушах пела тишина, и её мир был простым и безопасным. Но в какой-то момент всё изменилось.

Громкий хлопок заставил её вскочить. Это было не как раньше – беззаботно, с любопытством. Она уже знала, что этот звук значил. Страх сжался в груди, и она побежала в дом.

Комната была полумрак, только тусклый свет настольной лампы освещал пол, на котором лежал мужчина. Лейла узнала его – это был один из тех, кого её отец часто приглашал в дом для «работы». Но теперь он не двигался.

Её взгляд застрял на его теле, на блестящей луже крови, которая медленно разливалась по ковру. Она почувствовала, как воздух вокруг неё сжался, а сердце ударяло в висках с бешеной силой.

– Он не должен был предать нас, – произнёс Габриэль, стоя над телом, его голос был холоден и лишён всякой эмоции.

Лейла не могла отвести взгляд от крови. Это было слишком – слишком много, слишком ярко. Она ощущала, как кровь в её венах застыла, а каждый вдох давался с трудом.

– Мы все обязаны быть осторожны, – продолжала Аделина, стоя в тени. – Но ты прав, Габриэль. Нельзя допускать ошибок.

От этих слов Лейла почувствовала, как её грудь сжалась, а дыхание стало прерывистым. С каждым взглядом на кровь её мир начинал рушиться.

– Лейла, ты не должна здесь быть, – сказал отец, но его взгляд был таким пустым и холодным, что Лейла не могла поверить, что он её отец.

Её дыхание стало всё более судорожным. Она не могла дышать. Ноги не держали её, и она почувствовала, как она падает. Всё вокруг закружилось.

Лейла проснулась с диким криком, который вырвался из груди, будто она сама была частью этого кошмара. Её тело было покрыто холодным потом, а сердце не могло успокоиться. Она резко села, пытаясь вдохнуть, но воздух был невыносимо густым.

Её пальцы сжались в кулаки, а грудь так сильно болела, что ей казалось, что она не сможет вдохнуть. Пульс бился в висках, звуки становились всё громче и громче, а в голове всё повторялся этот звук – этот хлопок, звук крови, который не отпускал её.

– Лейла! – вбежала Аделина, её голос был полон тревоги. Она села рядом, пытаясь обнять дочь, но Лейла отстранилась, сжимая голову руками.

– Мама… – выдохнула Лейла, не в силах остановить дрожь. – Я не могу… дышать… Это кровь… это всё кровь!

Габриэль сразу появился в дверях, его лицо было настороженным, но беспокойства в его взгляде не было. Он спокойно подошёл, присел рядом с Лейлой, его рука легла на её спину, но она почувствовала, как он холоден и отстранён.

– Лейла, дыши, – его голос был низким и спокойным, но она не могла успокоиться. Каждое слово давалось с трудом.

Аделина взяла её лицо в ладони, её пальцы были тёплыми, но они не могли согреть её.

– Лейла, это просто кошмар. Ты в безопасности. Всё будет хорошо. Ты в безопасности, слышишь? Всё будет хорошо.

Но слова матери не помогали. Лейла продолжала задыхаться, её взгляд был паническим, а в глазах стояла та же кровь, которую она видела в своём сне. Кровь, которая теперь преследовала её и в реальности.

Она взяла несколько глубоких вдохов, стараясь выровнять дыхание, но это не помогало. Боль в груди не уходила, и страх не отпускал. Каждое движение её тела казалось лишённым силы.

Габриэль молча наблюдал, его взгляд не сходил с дочери, но слова он не произнёс.

Аделина продолжала говорить, её голос был нежным, но Лейла не могла успокоиться. Паника накатывала волнами, и всё, что она видела, была кровь и её собственный страх.