Это чертовы трущобы Лондона!

Откуда здесь взяться горячей ванне?

Глупости!

Ей до конца дня ходить в этих вонючих обносках и ждать, пока они высохнут, а запах немного сойдет, испарившись вместе с влагой.

– Какой же мерзкий город! – Сора окончательно пришла в ярость. – И люди здесь все мерзкие! Ненавижу!

Где-то в стороне, в темном переулке, послышался писк крысиной стаи. Сора демонстративно развернулась к проходу и завизжала:

– Что б вы все сдохли! Сдохните к чертовой матери! Ненавижу!

Сора снова взглянула на свои пальцы и чуть не заплакала. Четыре ногтя – три на правой и один на левой руке – сломаны. Подушечки пальцев покрыты многочисленными укусами. Из пальцев продолжает вытекать алая кровь и стекать на брусчатку под ногами.

Так она и шла по улице…

Вся мокрая, обвитая зловониями помоем, покусанная крысами, истекающая кровью и дико злая…

Но Сора понимала, что до края ее еще не довели.

Она может пойти дальше…

Намного дальше!

– Вы даже представить себе не можете, как далеко я могу зайти, чтобы не оставить от этого сраного города камня на камне!

Это был крик ее души, который привлек не только внимание обычных безобидных жителей трущоб, но и личностей куда более опасных.

– Эй, потише там! – кто-то крикнул в несколько десятков метров от нее.

– Забудь о ней! – шикнули тому в ответ.

Сора развернулась к источнику голосов, и увидела двоих рослых мужиков в поношенных костюмах. Первый оказался толстым, бритым с рыхлым носом, а второй – худощавый и в шляпе с острым подбородком и козлиной бородкой.

Двое мужчин в черном склонялись над тремя… детьми. Это были две девочки-сиротки, одетые в дырявые поношенные серые мокрые платья. Обоим лет по пять или шесть. И рыжий парнишка лет одиннадцати…

Тот самый!

Тот самый рыжий мальчик, которого Сора встретила, когда вышла из кабинета доктора Дарлинг!

Это точно он!

Трое детей, прижатые к каменной стенке, прятали в карманах монетки, которые смогли собрать, бродя по туманным кварталам и ползая в сточных канавах. Выпрашивая монетки у прохожих, эти несчастные бродяжки едва ли могли накопить на буханку хлеба.

И теперь это двое… двое взрослых разодетых… явно криминальных элемента низшего сорта… вымогают у них эти деньги!

– Свиньи! – бросила Сора.

Она направилась к двоим бесстыдным преступникам скорым шагом.

– Эй, глянь, Джеймс, – буркнул толстый, повернувшись к Соре, – она идет к нам.

– Она с ума что ли сошла? – выгнул бровь худой. – Не позволь этим детям убежать, Том. Я видел, как эта девчонку без сознания волокли по улице и сбросили в канаву, где ее грызли крысы. Она может быть больна и заразна. Так что будь осторожен. Следи за мелкими, я сказал!

– Да, да… Джеймс!

Том развернулся к троим детям и пригрозил:

– Стойке смирно, иначе у вас будут проблемы. Переломы костей заживают очень долго. Вам будет сложно бегать и собирать монетки, если мы сломаем вам ноги, так?

Сора, услышав угрозу толстяка, разогналась.

– Ты куда мчишься, грязная мышка?

Джеймс усмехнулся.

Сора настигла двоих вымогателей. Она уже хотела толкнуть Джеймса в живот, но тот махнул рукой, и… Сора получила мощную оплеуху.

От сильного удара она повалилась спиной на землю.

Ее тело пронзила острая боль. Она стерла ладони в камнях.

Сора злостно смотрела на двоих обидчиков.

– Посмотри-ка, Том! Местная сумасшедшая! И на что ты рассчитывала? Видел я тебя, крыска. Носишься по трущобам, как безумная. И чего тебе в изоляторе не сидится, а?

Сора даже не собиралась разговаривать с этими ублюдками.

Ее психологические проблемы их вообще не должны волновать!

Сора прощупала брусчатку за спиной и нащупала камень. Схватив его, Сора бросила его в Джеймса, рассчитывая на эффект, неожиданности.