Примерно 3,7—3,2 млрд лет назад некоторые микробы научились немного «подкармливаться» солнечным светом. Да, это уже был фотосинтез, но пока еще не полноценный – аноксигенный, в ходе которого не происходит выделения кислорода. Световую энергию солнца бактерии научились переводить в разность электрохимических потенциалов, которая использовалась клеткой для синтеза АТФ. Конечно, это был гораздо менее эффективный способ утилизации солнечной энергии по сравнению с настоящим фотосинтезом, но зато и более простой.

Живые существа, овладевшие секретом аноксигенного фотосинтеза, получили доступ к неисчерпаемому источнику энергии – солнечному свету. Но их зависимость от дефицитных химических веществ все еще сохранялась, ведь для фотосинтеза одного света мало – нужна еще какая-нибудь субстанция, от которой можно оторвать электрон: например, сероводород или железо.

Ориентировочно в это же время (свыше 3,2 млрд лет назад) появились и гетеротрофы. Это значит, что к этому времени микробы-первопроходцы накопили «жирок» и Земля обзавелась достаточным количеством органики, способным прокормить новое поколение Жизни. Появились так называемые бродильщики. Кислород в то время еще был в жутком дефиците, поэтому они приспособились получать энергию за счет бескислородной ферментации (сбраживания) отмерших собратьев.

«Сообразив», что в одиночку прожить трудно, микробы на самых ранних этапах развития Жизни начали сотрудничать, сообща решая задачи выживания. Высшим достижением первого миллиардолетия жизни стали сложные микробные сообщества – бактериальные маты, которые появились предположительно 3,55 млрд лет назад. В основе их жизнедеятельности еще лежал аноксигенный фотосинтез. Эта форма жизни господствовала на планете в неизменном виде сотни миллионов лет, пока Жизнь не совершила новое открытие: примерно 2,7 млрд лет назад появились цианобактерии, открывшие миру кислородный фотосинтез. Жизнь приспособилась перерабатывать лучевую энергию солнца с бо́льшим КПД. Это «изобретение» стало важнейшим поворотным пунктом: в ходе оксигенного фотосинтеза донором электрона является уже не горная порода, а поистине неисчерпаемый земной ресурс – обычная вода, а побочным продуктом – кислород. Кислородный фотосинтез сделал бактерии независимыми от соединений серы и железа и открыл перед ними небывалые возможности. Но за все надо платить – кислород оказался настоящим ядом для существовавших на тот момент форм жизни. Спокойному существованию анаэробных организмов микроорганизмов на планете пришел конец: началась борьба за выживание. И все-таки, несмотря на появление цианобактерий, господство прокариот на Земле продолжалось еще почти два миллиарда лет.

Возникшие в архее бактериальные маты по уровню целостности вплотную приблизились к настоящему организму, но все-таки не достигли этого уровня. Прокариоты так и не смогли дать начало многоклеточным организмам, для этого они были слишком эгоистичны: каждый отдельный микроб «был сам за себя» и теоретически имел возможность вернуться к самостоятельной жизни вне коллектива. В этом сообщество мата схоже с муравейником – каждый муравей тоже может в любой момент покинуть собратьев – но долго ли он протянет в этом жестоком мире? Как и в муравейнике, жильцы бактериальной колонии имели свои обязанности. «Настройка» этого сообщества происходила в зависимости от меняющихся условий среды.

Первоначально бактериальные маты, вероятно, состояли из двух слоев, то есть это был еще не мат, а так – биопленка. Ее верхний этаж населяли аноксигенные фототрофы, которые к этому времени научились синтезировать органику из углекислого газа атмосферы. Но чтобы преобразовать энергию света в энергию электронов силенок им не хватало, и они отнимали электроны у того же железа, растворенного в водах первичного океана. Тут им на помощь приходили электробактерии. Современные исследования показывают, что эти последние могут объединяться в «нанопровода» длиной до нескольких сантиметров (вполне достаточно, при «стандартной» толщине пленки в 1—2 см) и переносить электрон по живой электроцепи