Сверху донеслась команда «Смирно!» Пришёл и. о. комбата гвардии майор Гензе. Поблагодарив всех присутствующих и благоухая табачным смрадом вместо утреннего английского одеколона, я поспешил на рандеву с командованием.

Гвардии майор Гензе Г. Р. оказался симпатичнейшим фольксдойче, небольшого роста, худощавый, можно сказать даже, миниатюрный, с франтоватыми усиками на круглом лице и все понимающим взглядом прозрачных серо-голубых глаз. Внешне он очень походил на своего тёзку Гиммлера в молодости, да не в обиду или в осуждение воспримутся эти слова. Ну, похож, и всё тут.

Я браво представился, он пожал мне руку и доброжелательно улыбнулся. Пригласил к себе в кабинет, моё личное дело и сопроводительные документы уже лежали у него на столе. Бегло просмотрев биографию, он удивлённо спросил: «Так Вы в Потсдаме родились?» – «Никак нет, товарищ гвардии майор, в Групповом госпитале в Белитц. В Потсдаме находится ЗАГС, поэтому всем и писали в свидетельство о рождении, что местом рождения является Потсдам», – ответил я. «Евгений Валентинович, вне строя мы все по имени-отчеству, verabredeten?» – «so richtig, Genosse Garde major!» – выпалил я и тут же добавил: «Генрих Робертович». Гензе от души рассмеялся: «У Вас реакция хорошая и произношение правильное, не школьное. Учили язык где-то?» – «Дома, Генрих Робертович, у меня Мама в совершенстве владеет разговорным немецким».

Перешли к делу. Гвардии майор дотошно расспросил меня об уровне моей специальной подготовки в соответствие с ВУС, поинтересовался, что побудило меня выбрать военную службу и в завершении поставил перед фактом: в 1-й роте 100% некомплект офицеров, поэтому сегодня же будут два приказа по батальону: первый о назначении меня на должность командира 1-го взвода и второй – о назначении меня и.о. командира роты.

«Справитесь», – то ли спросил, то ли приказал Железный Генрих. Пожелав мне «алес гутен», он отправил меня принимать роту, которой на данный момент управлял старшина – гвардии старший прапорщик Владимир (Вилли) Токарев. А ещё, по составлению рапорта о приёме дел и должности, и акта о приёме материальной части, меня ожидало убытие на полигон в населённый пункт Пуховка, для обеспечения полевых испытаний опытных образцов изделия «Памятка -2».

Итак, напутствуемый исполняющим обязанности командира батальона гвардии майором Гензе Г. Р., я отправился принимать дела и должность сразу в двух ипостасях – командира 1-го взвода 1-й роты Отдельного гвардейского Инженерно-сапёрного батальона Специальных работ и, по совместительству, исполняющего обязанности командира этой самой 1-й роты радиоуправляемых роботизированных средств.

Управлял ротой при полном отсутствии офицеров старшина роты, гвардии старший прапорщик Владимир Александрович (Вилли) Токарев. Мужчина он был заслуженный, солидный, слегка за 40 лет. Чтобы получить представление о его внешности, вспомните артиста Броневого в роли Генриха Мюллера в киноленте «17 мгновений весны». Кстати, солдаты и сержанты батальона так его и называли: «Папаша Мюллер».

Помимо старшины, в роте наличествовал старший техник гвардии старший прапорщик Андросенко, запамятовал его имя и отчество. Но он практически всё время находился на складах с техникой строевой группы. Привалило такое счастье в нашу роту: пришли новенькие подвижные ремонтные мастерские на базе «Уралов». Чего-чего только не было в этих кунгах – от мотопил и «болгарок» до портативных бензогенераторов и ручных кран-балок.

И, хотя боксы с этими соблазнами были под охраной и обороной часового, в реальной жизни спасти от разорения это не могло. Забегая вперёд, скажу, что поступили мы в итоге, как настоящие фарисеи: всё наиболее привлекательное из машин изъяли и заперли в кладовой внутри бокса, дверь заварили точечно, а потом громко заявили о том, что разукомплектовали одну машину.