– Ты держалась молодцом!

Теплая волна разлилась по моему телу, но это ощущение смешивалось с глубокой досадой от того, какое удовольствие доставили мне эти три слова только потому, что их произнес он. Так глупо! Раньше я не жаждала одобрения мужчин – тем более таких, с проблемами с психикой. Как раз за это я осуждала Сэксони! Кивнув, я решительно развернулась.

Шла пешком, пока сердце не утихомирилось, а затем снова побежала. Руки и ноги ныли, но были полны адреналина. Когда уже я была на безопасной дистанции от гнезда шершней, ко мне, наконец, пришло осознание того, что произошло. Я покачала головой в изумлении. Что это за человек, который знает, как накинуть лассо на шершня, а затем проследить его путь до гнезда? Любопытство бурлило во мне фонтаном. Я с нетерпением ждала, когда окажусь наедине с Фейт, чтобы засыпать ее вопросами. Однако, когда я вернулась домой, тетя уже ушла.

Следующим утром я обнаружила Фейт на кухне: она склонилась над книгой, лежавшей на барной стойке; на ней был фартук, а на кончике носа – очки для чтения. На долю секунды тетя напомнила Лиз.

Фейт взглянула на меня поверх стекол.

– Доброе утро. Хорошо спала?

– Да, спасибо, – пробормотала я, прошаркав до холодильника и налив себе в стакан выуженной из него отфильтрованной воды.

– Как прошел мастер-класс «найти и уничтожить»? Вы оба были в кроватях, когда я вернулась.

Фейт открыла духовку и достала противень с горячими булочками.

– Думала, этим летом мне придется иметь дело с настоящим подростком – ну, из тех, что возвращаются с вечеринок под утро и тому подобное, – проговорила она, обмахивая пар с горячей сдобы и вдыхая ее аромат, – а в итоге у меня, похоже, два старичка на руках.

Я улыбнулась. Скорее, двое молчунов. Накануне вечером и Джашер, и я сами позаботились об ужине – каждый о своем, и почти ни минуты не провели вместе в одной комнате.

– Никогда особо не была любительницей вечеринок, где никого не знаю, – заметила я, – хотя ирландские кутежи, должно быть, забавные.

– Каждое лето местная молодежь устраивает вечеринку в старом местечке Эйне. Ты можешь попросить Джашера взять тебя с собой.

– Шансы невелики, – буркнула я, когда Фейт с лязгом закрывала дверцу духовки.

Она повернулась ко мне, снимая рукавицы:

– Что такое, дорогая?

– Ничего, – промямлила я, усевшись на стул возле стойки. От запаха свежей выпечки текли слюнки. – Во вчерашней битве человека и шершня человек победил со значительным перевесом.

– Да, против него у шершней никаких шансов.

Фейт достала из раковины дуршлаг, полный помидоров, и поставила его на полотенце, лежавшее на стойке.

– Хочешь немного помочь мне? Джашер придет к завтраку в половине восьмого.

– Ты имеешь в виду, ко второму завтраку?

Она рассмеялась. Джашер вставал и начинал работу утром в половине шестого каждый день, за исключением воскресенья. От такого расписания мне хотелось плакать.

– Разрежешь их пополам? – спросила Фейт, подвигая ко мне помидоры.

Она наклонилась и достала из ящика зазубренный нож.

– Он любит запеченные.

– Конечно.

Я сняла с крючка разделочную доску и принялась за работу.

– Где Джашер научился этому трюку?

– Как заарканить шершня? Можешь верить или нет, но он умел это до того, как пришел ко мне.

– Правда? – удивилась я. – Но он же был тогда слишком юн. Джашер рассказывал, где научился?

– Не сразу. Когда я впервые увидела, как он это делает, ему было всего девять. Я бы никогда не поверила, если бы не увидела это собственными глазами. Джашер сказал мне, что просто знает, как это делается. Но он должен был где-то этому научиться. Дети не рождаются со знанием таких вещей. Он просто боялся мне сказать.