Телефон звякнул, пока я убиралась в кухне.

Написала Тарга: «Наконец-то в Польше! Напомни мне больше не пускать маман в самолет. Ни за что».

Я: «Чего это? Она норм?»

Меня удивило, что Майра, мать Тарги, страдает аэрофобией. Она казалась мне самой сильной и невозмутимой на свете женщиной. Я жутко робела в ее присутствии.

Тарга: «Похоже, непереносимость высоты. Зацени…»

Она прислала мне фото гигантского особняка с чертовой тучей окон на фасаде, увитом плющом. Глаза мои округлились.

Я: «Это тут ты проведешь лето?»

Тарга: «Круть, скажи? Тут полно всяких русалок и морских пейзажей, увешано все от пола до потолка. Этот польский богатей какой-то коллекционер».

Я: «Познакомились уже? Что за чел?»

Тарга: «Нет еще. Вечером за ужином. Я спать. До связи».

Я: «От Акико и Джорджи что слышно?»

Тарга: «Ничего. От Акико и не стоит ждать вестей, забыла? А Джорджи, скорее всего, еще в воздухе».

Я: «Ок».

Я нахмурилась. Моя лучшая подруга Акико предупредила нас на прощальном ужине, что будет в основном вне доступа. Дедушка отправлял ее на лето в глухую деревушку в Японии. С дедом ее я ни разу не встречалась. Акико не спешила нас знакомить, и я перестала про него спрашивать. К тому же он мне заранее не нравился: Акико слушается его беспрекословно. Как можно послать семнадцатилетнюю девочку в какую-то дыру в чужой стране к людям, которых она в жизни не видела?!

Я отмахнулась от раздражающих мыслей и продолжила уборку кухни.

Потом заглянула в комнату Исайи. Он сидел на полу в спальне, прислонившись спиной к комоду. На коленках лежала книжка. Мальчик поднял глаза и протянул книжку мне.

– Хочешь, почитаем ее вместе? – спросила я, входя.

Он пересел на детский диванчик у окна. Я опустилась рядом, а он забрался ко мне под мышку и прижался к моему боку. Тепло сразу разлилось у меня по телу.

– Почитать тебе вслух?

Он кивнул.

Я взглянула на обложку: книга называлась «Ла Фениче». Феникс. На обложке изображение красивой птицы в красных языках пламени, вырастающей из серого пепла.

– Классная история, приятель. Но я не могу ее тебе прочесть. Она на итальянском, а я обещала твоим родителям, что буду разговаривать с тобой только по-английски. Есть у тебя книжки на английском?

Исайя задумался, потом вышел в коридор. Я слышала, как отворилась дверь в комнату Кристиано. Через пару секунд мальчик вернулся с другой книжкой. Собрание сказок разных стран. Я открыла самую первую, но Исайя покачал головой и забрал книжку.

– Что, тебе эта не нравится?

Он перевернул страницы и отдал мне книгу, раскрыв ее на сказке, которую хотел послушать.

– «Жар-птица, славянская сказка», – начала я читать. – Надо же, любишь сказки про огненных птиц?

Он вздохнул и забрался ко мне под бок.

Я принялась читать медленно, четко выговаривая каждое слово. К тому времени, как молодой царевич Иван увидел светящуюся птицу во фруктовом саду, Исайя заснул. Я закрыла книгу и подумывала разбудить его, но не хотелось тревожить. Я смотрела на его белесую голову, тонкие голубые прожилки вен на висках, тонкие бесцветные ресницы, едва заметные на лице. Сердце мое переполнялось нежностью.

Дышал Исайя медленно и как будто с легким усилием. Теплое обмякшее тельце убаюкивало меня, приводя в состояние бездумного оцепенения. Я не заметила, как моя щека коснулась его макушки, а веки отяжелели, словно промокшая ткань, и закрылись.

Проснувшись, я собрала сумку для нашей поездки на Мурано. Положила в нее два яблока, бутылочку воды и солнцезащитный крем. Исайя молча наблюдал за приготовлениями. Я поймала на себе его любопытный взгляд, когда засовывала в сумку небольшой дорожного формата флакон средства после загара с алоэ вера.