Я пыталась помочь маме подняться на кровать, ей было очень больно, она стонала. Не знаю, откуда взялись силы, но я смогла уложить её. Я легла в другой комнате, где была печка, а мама осталась в соседней. Мы обе уснули, уставшие от борьбы с этим чудовищем!

Уже светало. Солнце медленно поднималось над горизонтом, а в доме было очень холодно. Запах борьбы не выветривался до самого утра.

Когда я проснулась, то увидела, что в доме стало тепло. Оказалось, что это бабушка растопила печь, принеся охапку дров из сеней. Она что-то делала во дворе.

Я подошла к окну, которое выходило во двор, и увидела, как бабушка кормит мою собаку и колет дрова. Моя радость маленькой девочки вернулась. Я побежала к маме в соседнюю комнату, чтобы сказать ей «доброе утро». Моё желание увидеть маму было сильнее, чем просто подойти к бабушке.

В то утро мне казалось, что я должна подойти к маме и поцеловать её. Мне очень хотелось поцеловать её. Наверное, моё подсознание уже знало, что произойдёт в моей жизни через несколько минут.

Мама лежала на спине. Её чёрные волосы были снова спутаны. Её лицо было бледным, а губы – очень сухими.

– Здравствуй, моя дорогая! – с нежностью произнесла я. – Доброе утро. Я прикоснулась губами к её щеке, но она не отреагировала, лишь её прекрасные глаза были устремлены в потолок. Она не повернула голову, её дыхание было прерывистым, но неглубоким.

Мама, мамочка! Бабушка пришла, она во дворе, я сейчас её позову. Но только я собралась от неё отойти, как мама, наверное, собрав последние свои силы, тёплой и нежной рукой сжала мою и, не отпуская её, глубоко вздохнула, как будто ей не хватало воздуха. И, испустив глубокий вздох, она перестала вообще дышать. Я, как ребёнок, не поняла, что мама испустила последний свой дух, но мой детский разум говорил: «Беги за помощью!» Я сразу побежала к бабушке, крича: «Бабушка, бабушка, там мама, она не дышит!»

Бабушка приказала мне оставаться во дворе, но я не могла просто стоять и ждать. Тихонько последовав за бабушкой, я приоткрыла дверь в комнату, где лежала неподвижная мама. Бабушка всё это время обтирала её тело мокрой тряпкой, переодевала в белое платье и расчёсывала волосы. Глаза мамы были закрыты, руки безвольно болтались, пока бабушка проводила процедуры.

Увидев, как бабушка заливается слезами и шепчет: «Спи, моя родная доченька, закончились твои страдания», я поняла, что мамы больше нет. Я знала, что бабушка вот-вот выйдет на улицу, и поспешила во двор, делая вид, что не подглядываю, а терпеливо жду. Она куда-то ушла, но строго-настрого запретила мне заходить в дом в её отсутствие. Не помню, сколько времени прошло, но, как мне показалось, совсем немного, когда она вернулась. Однако вскоре подъехали две машины, из одной вышли люди в форме – милиция. Они прошли в дом, за ними последовали ещё несколько мужчин, которые несли чёрный пустой ящик.

Ко мне подошла девушка, приехавшая на автомобиле с символикой милиции. Она взяла меня за руку и сказала: «Не бойся, пойдём со мной, нам нужно поговорить».

Она усадила меня в машину и начала задавать вопросы. Она спрашивала о том, как папа обращался с мамой, как часто он ее бил. Я отвечала ей, рассказывала, как отец бил маму, как часто он пил и поднимал на меня руку. Девушка записывала всё, что я говорила, а отца всё не было. Я не знала, где он.

Девушка обратилась к мужчине в форме, который сидел с нами: «Надо найти его срочно! Да найдём, куда он денется от нас! Наверное, спит пьяный дома». Я поняла, что они говорили о моём отце.

С тех пор я больше не видела своего отца. Он был для меня настоящим ужасом из детства.