Роза во льду. Стихи Безумная Муза
© Безумная Муза, 2019
ISBN 978-5-4496-4585-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Россыпью обо всем
Собака воем надрывает ночь.
Луна подернута прозрачной кисеею.
Мороз по коже разлился от воя.
И не прогнать ее и не помочь.
И молча, боль-дыханье затаив,
Внимаю этим звукам полуночным.
И мир вдруг кажется таким непрочным,
Его так просто надломить, разбить,
Как этот голос страшный: и живой,
И неземной. От ужаса немея,
Проснувшись, шевельнуться я не смею,
И слушаю протяжный долгий вой.
Когда ж он смолкнет?! Боль чужой души,
Отчаянье ли, нежность ли собачья?
О, боже мой, она… она же плачет! —
И этот плач ничем не заглушить.
Что делать? Не помочь и не прогнать.
И сердце сводит от тревожной боли.
Вот голос дрогнул. Смолк. И громким воем
Весь мир вокруг наполнился опять.
…Собака воем надрывает ночь,
И не прогнать ее, и не помочь.
А вой сочится смертною тоскою…
6.02.88
Растет второе поколенье
Людей, не видевших войны.
Мы внуки тех, кто для страны
Ни сил, ни жизней не жалели,
Кто шел за нашу жизнь вперед,
Ложась на вражеские дзоты,
Закрыли грудью пулеметы,
Спасая Родину и взвод.
Мы внуки тех, кто разорвал
Голодное кольцо блокады,
Тех, кто из огненной осады
С одной гранатой выползал,
Погибших на полях Земли
И в мрачных камерах гестапо,
Писавших на стенах Рейхстага
Простые имена свои.
Мы внуки тех, кто выносил
В ладонях Землю из разрухи.
Соединим же наши руки,
Пускай в них будет больше сил!
Теперь наш долг – сберечь свой дом,
И ради счастья, жизни ради
Пусть будет тишина в Неваде,
Пусть смолкнет войн протяжный стон.
31.01.87
Когда рассвет едва алит листвы
Тончайшую прозрачно-невесомость.
И равно близок утренней звезды
Последний луч с улыбкой первой солнца,
Над родником – рожденьем ручейка —
Рождается немое восхищенье
В глазах и на губах, еще пока
Не знавших губ чужих прикосновенья,
Не верится и очень далека,
Как облака в бездонном ясном небе,
Та мысль, что «завтра» родника – река,
Что за рассветом настуает вечер,
Что дым листвы в дальнейшем – дым костров,
Что вновь придет ноябрь незамечен,
Что выцветут глаза, уйдет любовь,
Что человек умрет. Что все – конечно.
22.05.88
Я дорастаю.
Или это сквозь меня
Порастает время?
И язычками Вечного огня
Больно жжет, не грея.
Я родилась, когда последний след войны
Покрыла четверть века,
В Сибири – в том конце большой страны,
Где нет свинца и пепла
В груди войной растерзанной земли.
Все минуло бесследно?
Я лишь по книгам знаю те бои,
И по рассказам деда.
Я лишь по фильмам помню фронт и тыл,
Квадраты похоронок.
Я не ждала той памятной весны
В блокадный голод.
Я не…
Я дорастаю до нее,
До двадцати милльонов,
До всех тех, не пришедших из боев,
Расстрелянных, сожженных.
Я прорастаю к памяти о ней
Сквозь печи Бухенвальда,
Сквозь пепелища мертвых деревень,
Сквозь горький хлеб блокады.
Не помнить и не думать про нее
Я не умею.
Я дорастаю до своих стихов
Сквозь время…
05.06.88
Подражание В. Высоцкому
Я ненавижу подлецов
И их слащавые улыбки,
«Практичных мальчиков», дельцов,
Жизнь измеряющих рублем.
Тех «правильных», что никогда
Не совершили ни ошибки.
Тех «праведных», что иногда
Умеют забывать о том.
Я ненавижу тех, кто сам
Не чист душой – хулит другого,
Тех, кто глядит тебе в глаза
И тут же беспощадно лжет,
Умеющих «раздуть слона»
Из незначительного слова,
И не прощавших никогда
Обиды, и наоборот.
Я ненавижу пошляков,
В чьем каждом слове что-то скрыто,
И тех, кто в радости готов
Забыть, что где-то есть друзья.
Я ненавижу тех, кто бьет,
А также тех, кто вечно биты.
Тех, кто не ведает забот,
И тех, кто вечно тычет: «Я».
Хамелеонов и льстецов
Я ненавижу, жалких трусов,
Что улыбаются в лицо
И кроют грязью за глаза,
Всех сплетников, плетущих зло
В потоках слов, пустых и гнусных.
…А впрочем, много есть того,
Чего любить никак нельзя.
02.02.87
Спасибо, что ты есть, и согреваешь душу,
Что ждешь моих звонков, и мне безумно рад.
Что чувствуешь тот миг, когда сильнее нужен,
За теплые слова. За горький шоколад.
За то, что я с тобой могу не притворяться,
И быть самой собой, и слов не выбирать.
За то, что никому из нас не надо лгать,
И все разрешено – и плакать, и смеяться.
За то, что грусть моя тебе – больнее боли,
А радость на лице – награда из наград.
За то, что мы с тобой не связаны любовью.
За то, что ты мне рад, так бесконечно рад…
01.03.05
Разбуди меня утром самым нежным письмом,
Как поцелуем в губы.
Подари мне улыбку в дел потоке сплошном,
Не считая это глупым.
Разбуди так, как солнце будит дома
Искрящимися лучами.
Дай мне знать, что я на земле не одна —
Нет причин для печали.
Назови меня девочкой милой своей,
Назови малышкой.
Колокольчиком звонким смеюсь в ответ,
Капелью с крыши.
Говоришь: «Ты нужна мне. Так как ты
Меня никто не поймет».
А сам снова сушишь слезинки-сны
И топишь на сердце лед.
Все тяжелые мысли бессонных ночей
Отступят до новой ночи
От простенькой смски твоей
Лишь в пару строчек.
02.03.05
Моему городу посвящается
ОДА МОЕМУ ГОРОДУ
Шум городов не воспевают
Возвышенной строкою од.
Меня порой не понимают,
Устав от спешки и забот.
А я люблю свой город шумный,
Рев самолетов и машин.
Люблю безудержно, безумно
Мир улиц и больших витрин.
В огнях от елок новогодних,
Уставший в суматохе дня,
Ночной, дневной – какой угодно
Мой город дорог для меня.
Он на заре такой красивый,
Когда луч солнца вдалеке,
Впервые показавшись миру
Вдруг отражается в реке.
И солнце множится, дробится
На сотни солнц в окнах домов.
И так спокойно людям спится,
Что город розовый от снов.
День настает и, окунаясь
В широких улиц суету,
Как все, спешу куда-то, маюсь,
Не успевая на лету.
Но в каждый час, от дел свободный,
Не рвусь, как все, в леса, в поля.
Мне лучше здесь, в домах высотных,
Чем где-то – это знаю я.
А вечером вы здесь бывали,
Когда в отсветах фонарей
Мой город тихо засыпает
И тает россыпью огней?
Когда зажженные витрины
Мир красят в разные цвета,
И люди, наконец, забыли,
Что есть заботы, суета,
И ночь у ног ложится тенью
От длинноногих фонарей…
Во всем ищу я подтвержденья
Любви отчаянной своей
И нахожу. Над Енисеем
Дугою выгнулись мосты.
Далеких синих гор свеченье —
Вот довершенье красоты.
Мой город! Поутру проснувшись,
Ты вновь начнешь привычный день.
А по весне, от сна очнувшись,
Все так же зацветет сирень.
А летом в пухе тополином
Заблудится бродяга-зной.
И так же снег стряхнешь с осинок
Своей морозною зимой.
Любой: осенний, зимний, летний…
Всегда, пускай пройдут года,
Где б ни была бы я на свете,
Мой город, я люблю тебя!
03.02.87
Мой край! Ты так велик, ты так красив!
В тебе и тундра, и тайга, и степи,
Смолистых кедров вековой массив,
Саянских гор причудливые цепи.
Быстрины речек, Енисея мощь —
Во всем размах, во всем – краса и сила.
Как жарок летний день! Как звездна ночь!
А где найдешь еще такие зимы?
Поселки, деревушки, города…
А у людей, как снег, чисты здесь души.
Я знаю, я с тобою навсегда,
Мне не найти на свете места лучше.
19.11.86
Город раскрыл желто-кошачьи
глаза ночных перекрестков.
Город не спит.
Он лишь молчит, чтоб не тревожить твой сон.
В тихом дыхании слышно,
как шелестят об асфальт колеса, —
Усталости дня суетной
далекий ночной полувздох-полустон.
По улицам-венам города
движутся редкие автомашины,
Длинными языками света
лижут стекло дорог.
По небу тихо крадется в город
под медленный вальс снежинок
Месяц, кутая в Млечный путь
свой серебристый рог.
Ветер поет колыбельную,
нежно баюкая дом за домом,
Качая в ладонях звездную россыпь
ночных светляков-фонарей.
И укрывает, как одеялом,
снегом и небом бездонным
Город, ему повязав шарфом
черный ночной Енисей.
Утро придет, Ночь подберет
складки длинного платья.
Город скажет: «Доброе утро!»,
голосом всех будя.
Ну а пока, а до утра
в Ночи холодных объятьях
Город не спит – он лишь молчит,
чтоб не тревожить тебя.
22.12.87
Кое-что из самых ранних детских стихов (12 – 17 лет)
Звезды
Прозрачной августовской ночью
На небо ясное взгляни.
Свое рассыпав многоточье,
Оттуда звезды смотрят вниз.
Земным законам не подвластны
Ни Вега и ни Ариэль.
Их жизнь по-своему прекрасна
И непонятна для людей.
Прозрачной августовской ночью
На небо звездное взгляни.
Средь миллиона звезд безмолвных
Одну звезду свою найди.
Твоя звезда тебе поможет
В опасной битве победить.
Твоя звезда тебе подскажет,
Как средь людей счастливым быть.
Она тебе откроет тайны
Своей пустынной синевы,
Огнем мерцающим поманит,
Как будто в гости пригласит.
А может там, на Ариэле,
Стоит такой же как и ты
Какой-нибудь Ариэльчанин,
Отдав звезде свои мечты.
Его звезда, возможно, Вега,
А может быть и Альтаир.
А может ярко-синим светом
Его Земля к себе манит.
Прозрачной августовской ночью
На небо звездное взгляни.
Свою звезду найди, а после
Навеки в сердце сохрани.
1983
Если бы могла я обратиться ветром —
Ласковым, весенним, напоенным светом.
Губ твоих коснувшись нежными губами,
Разбудила б утром с первыми лучами.
Чтобы ты увидел красоту рассвета,
Чтоб ты смог услышать песню счастья-ветра.
…По твом ресницам проведу ладошкой,
К волосам щекою прикоснусь немножко,
Нашептала б столько нежных слов и мыслей!…
Только б стать мне ветром хоть однажды в жизни!
08.03.85
Я забыть тебя пытаюсь,
Забываю… забываю…
Засыпая – забываю,
Просыпаясь – забываю.
День короткий убывает,
Землю вьюга заметает,
Забываю… забываю…
Как от сердца отрывая,
Взгляд, улыбку забываю,
Ни к чему воспоминанья —
Все проходит… все бывает…
И любовь как льдинка тает.
Наши встречи – забываю.
Разговоры – забываю.
Расставанья – забываю.
Расстоянья – забываю…
Словно что-то разбиваю,
Что-то хрупкое, как нежность —
