Роза из Нур-и-Дешт Олла Дез
1. Пролог. С оккультизмом стоит завязывать: когда дочь больше ждет Вальпургиеву ночь, чем Новый год!
- Знаешь, как определить: светлый ты или темный маг?
- Ну и как?
- А вот назови три синонима к слову «нежить»?
- Мертвяки, демоны, вампиры.
- Вот-вот. А нормальный светлый скажет: любить, лелеять, опекать.
- Дочка! - нервный крик матери разрезал темноту ночи, как острый кинжал разрезает мёртвую плоть старого трупа.
- Иди, Роза! - приказал отец.
Его мужественный профиль чётко вырисовывался на фоне полной луны.
- Но, папа! Ты не справишься! - запротестовала я.
- Иди, дочь. Ты тут мало чем можешь помочь... Иди… Вырасти, возмужай и уничтожь эту тварь! - голос отца дрогнул. - Иди!
Я развернулась и побежала по разрушенной деревне. Я привыкла подчиняться отцу. Ему виднее. Он старше, опытнее. Вот и сейчас эта привычка сработала, хотя всем своим существом я противилась такому его решению.
Кругом были трупы. Жителей почти не осталось, а если и был кто живой - уже через час они позавидуют мёртвым.
Я добежала до нашего дома. На пороге стояла измученная мама.
- Роза, дочка, идём! - и она потянула меня в дом.
Мой отец был самым лучшим Палладином Света в округе. Но и ему было не устоять. Нежить лезла на нашу деревню уже третий день, и дольше сдерживать её мы были не в силах. Деревня была окружена мертвецами, которые, стремясь добраться до магии и тепла, рвали человеческие тела на куски.
Мы храбро оборонялись эти дни, стараясь продержаться до подмоги, которая должна была подоспеть вот-вот, но её всё ещё не было…
Мама втащила меня в дом и, откинув коврик с рунами на полу, приподняла половицу. Под ней была ручка, повернув которую можно было открыть погреб. Погреб был не простым. Отец соорудил его для меня, и он был - именно на сокрытие. Не на западню, не на ловушку для нежити, а именно для того, чтобы уберечь самое дорогое - своего единственного ребёнка.
Я много раз лазила туда и играла внутри. Он был рассчитан лишь на меня одну. Ни мать, ни отец прятаться не собирались. Отец - истинный паладин Света - не в его правилах прятаться от нежити. Мама любила отца безмерно, именно так, как может любить пророчица - преданно и до конца. Она не представляла свою жизнь без него, так что, погреб делался только для меня. Да и чем меньше размер, тем выше шанс, что заклинания и руны сработают.
Я безропотно залезла внутрь.
Отец много раз говорил мне, что моё присутствие рядом может отвлечь его в бою. Знание, что я сижу тут, в относительной безопасности, поможет ему в битве, а значит, приблизит его победу. Поэтому сейчас я, скрючившись, уселась на пол, и крышка люка мгновенно захлопнулась.
Чуть повернувшись, я приникла к маленькому, замаскированному, совершенно незаметному снаружи, окошку, из которого хорошо просматривались крыльцо нашего дома, небольшой кусочек двора и калитка - всё, чтобы знать, кто именно входит на нашу территорию и поднимается по ступеням…
Отец при строительстве предусмотрел всё. Даже замок изнутри он смастерил с секретом - по замыслу, мне предстояло немало потрудиться прежде, чем открыть его, а это означало бы лишнее время на раздумье - а стоит ли открывать? Достаточно ли снаружи безопасно? Но я уже давно приноровилась ловкими пальчиками быстро справляться со сложным механизмом. Мне, в мои четырнадцать, казалось, что время на раздумья мне ни к чему.
Я не знаю, сколько так просидела. Я вглядывалась в темень ночи и вскоре увидела тень за калиткой, а потом она открылась, и вошедший отец не стал её закрывать. Он тяжёлой поступью добрёл до крыльца. Его меч выпал из ослабевших рук, клинок тускло сверкнул, поймав лунного света. Папа не стал заходить в дом, а устало опустился на первую же ступеньку. Мама тут же присела рядом... Так они и сидели, обнявшись.
Я видела, насколько устал отец, заметила, что он ранен и, возможно, смертельно. Понимала это и мама. Она не суетилась, не предлагала перевязать раны - не оставалось на это ни времени, ни сил. Вполне возможно, мама уже видела всё это. Видела в своих видениях, а нам с отцом это своё пророчество просто не открыла. Это было вполне в её духе. В духе потомственной пророчицы. Она частенько мне повторяла: «Многое, очень многое, нельзя открывать человеку, что бы ты там ни увидела, Роза. Сначала подумай, а потом рассказывай»…
Мертвецы кружили вокруг них, но не приближались, держась на некотором удалении, хотя у отца уже не было сил обороняться… Некромант-кукловод не нападал. Чего он ждал?
И тут я снова увидела большую тень. В надвинутом капюшоне в калитку нашего домика входил Он.
Разглядеть лицо из-за капюшона было невозможно. Я так и не поняла - был он стар или молод, худ или грузен. Вот с ростом было понятнее. Некромант не был высок, но от этой фигуры веяло мощью и силой. Он встал у калитки будто в ожидании чего-то… Но ни мама, ни отец с места не сдвинулись. Так он и стоял там, его армия мертвецов топталась за ним, а родители - сидели на ступенях нашего дома...
Вдруг отец покачнулся и начал заваливаться на бок. Мама не стала его удерживать, наоборот, она выпустила его из объятий и встала.
Моя мамочка была очень красивой. Стройная, с длинными чёрными волосами, спускавшимися ниже талии, она шла, рассекая ночную мглу облаком светлой магии, окружавшей её. Мне даже показалось, что она плывёт, не касаясь ногами земли. Так плавали неуспокоенные призраки, с которыми папа учил меня бороться. Как будто мама уже перешла эту тонкую грань между миром мёртвых и миром живых…
Некромант ничего не делал. Он просто смотрел на приближающуюся белую фигуру. Мама подошла к нему совсем близко. И вдруг, протянув руку, дотронулась до его щеки и провела по ней своими длинными прекрасными пальцами...
Он ещё ниже склонил голову и потянулся к ней, как тянется телок к мамкиному вымени - доверчиво и слепо. А вот она - схватилась другой рукой за амулет Силы, что носила на шее, и крепко сжала его. Свет хлынул из неё мощнейшим потоком, словно зажглось маленькое солнце перед нашим скромным жилищем.
Я знала, что это конец. И Он тоже это знал. Но Он крепко прижал маму к себе. Так они и стояли, сгорая в сильнейшей вспышке магии Света, превратившей их тела в пыль.
Армия мертвецов распалась, как только последнюю пылинку унёс ветер.
Некоторые скелеты без магии некроманта прямо на месте осыпались прахом. Им повезло. Больше никто и никогда не сможет их поднять из могил. Те, кому повезло меньше, попадали кое-как. Некоторые распадались на части, теряя конечности.
Я же судорожно принялась открывать замок своего убежища.
Выбравшись из погреба, я рванула по лестнице на крыльцо.
- Папа! - закричала я, бросаясь к отцу.
Быстрого осмотра хватило, что бы понять - жить ему осталось недолго. Но он открыл глаза и слабо мне улыбнулся:
- Прощай моя, Розочка. Будь счастлива.
- Папа… - заплакала я.
- Роза. Иди в Нур-и-Дешт… Жди там. За тобой придут, тебя найдут. Твоя мать так говорила. Ты поняла меня?
- Да, - кивнула я, обнимая отца.
- Иди в Нур-и-Дешт, Роза … - это были последние слова отца.
Его голова запрокинулась, глаза закатились. Папа… Мой замечательный папа… Преданный рыцарь Света был мёртв. Никогда больше его сильные руки не обнимут меня, смех не зазвучит в ответ на мою шутку, не раздастся подбадривающий возглас в момент, когда я опять промахнусь по мишени. Он не укроет меня на ночь одеялом и не пообещает истребить всю нежить в округе в мою честь.
Слёзы лились из глаз, я не вытирала их. Я прощалась и прощала. С отцом, с прежней весёлой счастливой жизнью, с безоблачным детством и радостью ощущать родные объятья. Всего этого в моей жизни больше не будет…
Не знаю, сколько я так просидела. Но в деревню всё же прибыло долгожданное подкрепление. Слишком поздно. Жителей в деревне не осталось. Только четырнадцатилетняя девочка, у которой закончилось детство.
Плохо помню, как меня тормошили, как в руку всунули чашку с горячим отваром, как закутывали в одеяло и задавали вопросы. Как я подносила факел к горе трупов, сжигая до тла тела. А потом лично обходила каждый дом, поджигая и их...
Когда я уходила с отрядом - деревни больше не было. Лишь огромное пепелище и столбы чёрного дыма…
А меня ждал Нур-и-Дешт, и меня там ждали... Осталось только выяснить самую малость.
Кто? И зачем?
2. Глава 1. С оккультизмом стоит завязывать: когда тату мастер глядя на ваш эскиз татуировки креститься!
- Ты в курсе, что у тебя черт по дому бегает?
- Его зовут Одуванчик!
- Он нечисть!
- Он личность!
Андрей Сатанель
10 лет спустя.
Гул голосов нещадно бил по моей бедной больной головушке.
Голоса настойчиво что-то требовали и пытались что-то до кого-то донести. Надо было меньше пить вчера в трактире. Но полученные за работу золотые просто жгли мне пальцы. Или поесть нужно было? Хотя это было бы точно пустой тратой денег. Еда во мне, всё равно, не задержалась бы после такого количества выпивки.
Гул приближался. А я мужественно попыталась открыть глаза. С первого раза у меня не получилось. Глаза слиплись и упорно не хотели открываться.
Я выругалась и попыталась протереть их рукой. Рука тут же стала липкой. В чём это я? И запах какой-то странный… Я в конюшне? Хотя, да, жрицы Света дальше конюшни меня в таком состоянии вряд ли бы пустили.
Сесть я даже не пыталась. Для начала, неплохо было бы понять, где мои руки и ноги. Я попыталась потянуться, когда ощутила, что уже не одна.
