Алексей подумал, что в словах водилы есть какая-то сермяжная правда – не подвело пролетарское чутье… Тут недосып, которого Меркурьев поначалу не заметил, догнал его, он зевнул, подумал, что неплохо бы потом примять щекой подушку… да еще и со Светкой под боком, а?.. Ну, тут уж точно будет не до сна!

Вдруг слева раздался тупой, жестяной грохот, и сразу вслед за этим – точно что-то лопнуло. Алексей вздрогнул, сон как ветром сдуло. А водила внезапно заорал:

– Нет, ну ни хрена себе! Нет, только гляньте, что этот мудак творит!

Он тыкал пальцем вперед и влево, в сторону стоянки – и все враз воззрились туда. И увидели дикую сцену.

Рослый детина в камуфляжной куртке здоровенной кувалдой долбил по припаркованным автомобилям. Вдребезги разлеталось стекло, корежился металл, ломались бамперы и всякие пластмассовые примочки… А странный мужик все долбил и долбил без устали, словно запрограммированный на разрушение робот. С особой яростью он почему-то накинулся на темно-зеленую «Шкоду».

Будка охранника была похожа на скворечник – обшитая профнастилом кубическая постройка на толстых сваях, к которой вела металлическая лестница. Из окошка выглядывало испуганное лицо пожилого дядьки. Понятное дело! На его месте любой бы сдрейфил.

В микроавтобусе все на миг обмерли. Первым очнулся оператор.

– Светка! – вскрикнул он, судорожно хватая камеру. – Снимаем! В хронику!

– Давай! – мгновенно оценила Света.

– Да тут не снимать, – возмутился водила, – тут этому козлу в репу надо!

Оператор сдвинул стекло бокового окна, камера заработала. В салон ворвался свежий утренний воздух.

Водитель как будто собрался привести свою угрозу насчет «репы» в исполнение, но тут раздался вой сирены, и из переулка вынеслась наискось через улицу бело-синяя «девятка» ППС.

– Стой, Витек! – крикнул оператор шоферу. – Я снимаю.

Из «девятки» выскочили двое патрульных.

– Стоять! – заорал один из них, что бежал первым.

Второй приостановился, выхватил из кобуры пистолет и взял его наизготовку.

– Эй, ты! – крикнул первый. – Ты что, сдурел? Брось эту хрень! Руки на капот!

Конечно, странный тип и не подумал слушаться. Кувалда обрушилась на решетку радиатора несчастной «Шкоды».

– Ну, гнида, пеняй на себя, – решил первый мент и устремился к громиле.

Бам-м!.. – очередной удар согнул переднюю стойку.

– Саня, смотри! – тревожно крикнул второй сержант, поудобнее перехватывая свой ПМ. – Он обдолбанный, похоже. Что там у него в башке?!

– Не боись, – самоуверенно бросил первый. – У меня и не такие землю нюхали. Щас мы его мордой об капот!

Он и вправду был здоровый парень. Шагнул к камуфляжному, крепко взял за предплечье, умело рванул за спину…

Да не тут-то было. Мужик вдруг с дикой силой – что-то в его куртке треснуло – вырвался из цепких ментовских рук, мгновенно крутанулся, как метатель молота…

И кувалда ржавой молнией мелькнула в воздухе, ее грань пушечным снарядом врезалась в левый висок сержанта, начисто снеся и саму кость, и левый глаз, и переносицу.

– Саня! – отчаянно вскричал второй мент.

В автобусе все обмерли. Миг – и дикий вопль Светы:

– А-а-а!..

– Света! – метнулся к ней Алексей. – Света, стой! Успокойся, Света!..

Но девушка билась в истерике, визжала и металась – такой ужас она увидела впервые на своем веку.

– А-а, с-сука!.. – вдруг бешено взревел второй мент, и – хлоп! хлоп! хлоп! – три вспышки, три мгновенных выстрела по ногам убийцы.

Что там сопливая журналистка! Сержант патрульно-постовой службы Игорь Ломов видел такую грязь, рвань и срань, таких скотов в человечьем обличье – каких считавшей себя знатоком жизни Свете Мамаевой сроду встречать не доводилось, а встреть она хоть одного такого, так потом бы дня два ее рвало. Но и Ломов, видевший все это, впал в шок – его напарник Саня, десять секунд назад живой и здоровый, а пять минут назад весело ржавший над похабным анекдотом – теперь лежал на асфальте с разнесенным вдрызг черепом.