Вечером, за ужином с Алексеем Алевтиновичем и Ниной Васильевной, обсуждение продолжилось. Алексей предложил название «Ротуск». На вопрос «Что за странность – ответил – Я знал о существовании посёлка „Ротуск“, в нём жили люди которые не знали оттенков, которые работали с песней и считали себя счастливыми». Нина Васильевна не согласилась с названием от некоего посёлка, в котором жили не знающие оттенков, и даже почему-то, просто вдруг, воспротивилась независимости. Она, вдруг, захотела вернуть паспорт своего бывшего большого государства.

Разошлись поздно. Оставшись одни, ни Алексей, ни Енокентий, не могли понять, что с их Ниной Васильевной. Её, большое государство поселило жить в вагончик и она жила в нём с мужем, при взрослом сыне. Они десять лет стояли в очереди на квартиру, приспосабливаясь к каждому новому начальнику и его ставленникам, пока однажды не объявили «Вам платили 4% от сметы. Мы организуем, кооператив и десятикратно увеличим зарплату». Они увеличили, а через год исчезли распродав имущество. Они назначенные государством, по схемам установленным государством присвоили имеющееся. Они, удерживая людей на минимальной зарплате, выдавая её от случая к случаю, за год оставили их ни с чем. Они за год успели продать даже свалки с нержавейкой, титаном и металлоломом и отбыли за рубеж а, истратившись верно, вернулись и … «избрались» в высшую законодательную власть – утверждать законы, по которым будет жить большая страна.

Не смогли Енокентий с Алексеем найти крупицы здравого смысла у своей кормилицы, потому развели руками « Женщина, чего с неё возьмешь? У неё и логики нет. Её мышление плитой заканчивается». Признали, осерчав на неё. Енокентий, надеялся со следующего дня переселиться из гостиницы в собственную постройку. Дом ждал его, готова была и комната-копия кабинета бывшего главы острова: вдоль стен стулья с позолотой, на столе телефоны, письменный прибор, над часами блестя бриллиантами застыл леопард. В окнах – муляжах сверкали золотом купола церкви. Дом, не мог не радовать Енокентия, в радости за сбывающиеся мечты, он на следующем заседание поддержал предложение Алексея. Появилось новое государство – Ротуск.

Утром, Кешка стоял на окраине посёлка, вниз спускалась накатанная дорога упирающаяся в широкие закрытые ворота его усадьбы. В доме, ждал настройщик охраны границ и жизнеобеспечения. «Станцию», также подготовили к запуску: выпирающую часть закрыли куполом, верх украсили шпилем, небольшое водохранилище заполнилось, излишки стекали по оборудованным желобам, но пуск откладывали, выполняя рекомендации изготовителя – ждали проверки погрансредств.

Войдя в дом, из окна Енокентий рассматривал лежащую во дворе трубчатою конструкцию, в виде эллипса. Его любопытство удовлетворил настройщик, поясняя, что это внешняя часть «Кинарха», имеющая небывалые характеристики и перейдя к столу с монитором, предложил выбрать один из вариантов запуска: первый – охрана территории до центра земли на протяжении трёхсот лет; второй – глубиной до километра, в этом случае заложенная энергия закончится через тысячу лет. По голове Кешки помчалась школьная программа: триста лет трона, триста лет ига, за черепную коробку выпрыгивало— тысячелетний рейх. Тысячелетний рейх и решил его выбор «Были только мечты. Возможно, на малой территории, с благими намерениями, их удастся воплотить? – Замешкавшись, он озвучил своё решение, добавив комментарий – Пусть будет тысяча лет. С глубины в километр к нам чай, не заберутся».

На стене засветился экран, на столе ожил дисплей, перед окнами, оторвавшись от земли вверх пополз эллипс, вскоре исчезли из вида его линзы видео камер, излучатели, а затем, он и сам растворился словно мираж. Дисплей выдал надпись, озадачившую обоих. Категоричность крупного шрифта не могла не смутить «Кинарх продолжит работу, когда в операторской останется один хозяин. До окончания настройки, он не сможет покинуть помещение».