– Из-за тебя могла погибнуть вся деревня. Магия, тем более магические элементы – детям не игрушки! – шаман тряс перед лицом девочки пустую сферу. Теперь она еще больше была похожа на стекло. Его крик эхом разносился среди стен зала.

– Магическая энергия – это ресурс, который находится в дефиците. Нужно считать каждую сферу, чем я и занимаюсь. Царь неустанно следит за тем, чтобы никто не творил волшебство так, как захочется. А потом появляется княжна, считающая, что вправе распоряжаться элементами, словно это её личные игрушки? Что ж, будь моя воля, я бы высек тебя розгами, чтобы впредь не смела даже думать о подобных безрассудствах. Но, к твоему счастью, это не в моей власти.

Перестав сотрясать воздух своей яростью, мужчина резко повернулся к девочке спиной. Елена заметила, как он покачал головой, что-то невнятно пробормотав себе под нос. Его пальцы сжались, и с безмолвным жестом он поднес к стене небольшой магический элемент. Сфера словно ожила. Вырвавшись из его рук, она плавно взмыла в воздух, мерцая, и начала обретать свет, наполняясь магической силой. Легкие искры начали струиться по её поверхности. Постепенно она полетела вперед, и с тихим, почти незаметным звоном заняла свое место среди других элементов, которым до этого не хватало сияющего спутника.

– Надеюсь, ты понимаешь, к каким последствиям могла привести твоя выходка, княжна? Запомни этот день и больше не делай подобного, – голос Бороса стал спокойнее. Он все еще стоял спиной к княжне.

– А ребенок? – Елене не хотелось верить, что из-за нее мог кто-то пострадать. А потому, дева очень желала услышать, что все обошлось. Внутри всё её существо вновь скрутило в ожидании ответа шамана.

– Никто не пострадал. Я все исправил. Но не смогу всегда это делать. А сейчас, простите Ваше Высочество, но мне нужно уйти.

Дверь, ведущая из зала элементов, скрипнула и распахнулась в ответ на шаги. Борос вышел в коридор, и в тот же миг Елена заметила, как Рейна, сдержанно и величественно, вывела Хейдрала из небольших покоев напротив. Княжна еще ни разу не бывала там, но её взгляд успел зацепиться за один заметный элемент – зелёный гобелен, растянувшийся по всей стене. Его плотная ткань пульсировала в тусклом свете.

Матушка шла с непреклонным выражением лица, её взгляд был холодным и строгим. Однако, несмотря на это, она как-то легко и почти с мягким жестом похлопала юного воина по плечу, отправляя его в сторону, словно тот был всего лишь младшим сыном, а не её подданным.

Елена, стоявшая чуть в стороне, с замиранием сердца ждала, когда наконец этот ледяной взгляд, устремлённый на Хейдрала, обратится и к ней. Княгиня будто бы почувствовала это ожидание – и не спешила поворачиваться, оставляя своей дочери все эти мучительные мгновения тягучей неуверенности. Каждый момент растягивался до предела, и Елена готова была поглотить своими слезами весь зал элементами. Но её глаза оставались сухими, не позволяя обмануть себя в этот раз.

– Пойдем, девочка. Я кое-что тебе расскажу, – голос Рейны на удивление был спокоен. Наконец, она обратила свой взгляд на дочь. Дверь, ведущая в покои, отворилась шире, впуская будущую помещицу внутрь.

На зеленом гобелене оказались изображены деревья. Точь-в-точь такие же, как во внутреннем дворе замка, где княжна любила гулять меж статуй и кустов роз. Среди изумрудных листьев словно прятались чьи-то руки, обхватывая массивные ветви. Казалось, они вот-вот раздвинут листву и откроют взору багряное закатное солнце.

– Ты что-то здесь видишь? – спросила Рейна, заметив то, с каким интересом юная дева рассматривала гобелен.