Жизнь моя,

Разве я тебя перерос?

Есть и был.

Будто память, заброшенный дом.

Свыше сил

Мне оставить былое на слом.

2.

Дом немой,

Словно тело, отдавшее дух,

Шар земной

После ядерных смерчей и мук.

… В синеву

Миллионные крики втекли.

Я живу

И того же хочу от Земли.

* * *

Я пойду по лугу,

Травушки сомну.

Ни врагу, ни другу

Рук не протяну.

Все они постыли,

Нынче мал с них спрос.

Я пока что в силе

И живуч, что пёс.

Склоки-разговоры,

Всё не жизнь, а жест.

Золотые горы…

На могиле крест…

Травь топчу, ликую

В луговых красах.

Вирши публикую

Я на небесах.

Луговое поле.

Каждый стебелёк –

И судьба, и доля.

Я не одинок.

* * *

Я мысли растерял в траве густой,

Кузнечиками разлетелись мысли.

Летящие на стебельках повисли,

И по осоке прокатился стон.

Теперь мне часто приходить сюда,

Где мысли мои радуются воле,

Их много, будто васильков на поле.

Я отыщу их в травах без труда.

Рань

Над Амуром могучие птицы

Делят небо между собой.

В поднебесной просторной светлице

Затевают бессмысленный бой.

Делят небо орлы, не властны

Подавить свой надрывный стон.

Битвы видел я очень часто,

Зрелищ хватит мне лет на сто.

Как простреленных два самолёта,

Два орла идут на таран.

Надо мной неделимы высоты,

Розовеющие от ран.

* * *

Поют колокола. У неба цвет покоя,

И песня их в полон сердца людей взяла.

Проснулся город мой. Над сонною рекою

Поют колокола. Поют колокола.

Да кто же к Богу шёл стезёй такою узкой?

Утопленным в грехах отныне нет числа.

Я Богу помолюсь, и в церкви ново-русской

Поют колокола. Поют колокола.

Прозрение придёт, но только там, за гранью.

Предела жизни нет. Она не истекла.

Я счастлив оттого, что светлой летней ранью

Поют колокола. Поют колокола.

Мы в городе одном – и старики, и дети.

Всех ждут нас впереди житейские дела:

Рождаться, умирать и быть за всё в ответе.

Поют колокола. Поют колокола.

Возвращение странника

Щи наваристы. На блюдце соли горсть,

Хлеба горка, чай в ковше широком.

Ты вернулся, мой желанный гость,

Ведомый и тропам, и дорогам.

Ты побудь в кругу моих забот,

Расскажи, что видел в мире бренном.

Ведь набат в груди тревогу бьёт,

Звоном растекается по венам.

Видишь, я прикован к очагу,

Лишь гостей встречаю на пороге,

И с тобой уйти я не смогу.

Здесь перекрестились все дороги.

Так иди же, странник, по Руси

От двора к двору, от дома к дому

Ты людей о жизни расспроси.

Как живётся людям незнакомым?

А когда мы встретимся опять,

Ты расскажешь о скитаньях снова.

Всех дорог, я знаю, не объять.

Может, и не скажешь ты ни слова.

* * *

На жизнь оседлую не сетую.

Туда и мысленно не рвусь,

Куда нацелилась ракетами

Наивная святая Русь.

Одну её люблю, убогую…

С мечтой в очах, с тоской в груди.

Мне с ней идти одной дорогою,

Пусть даже пропасть впереди.

С царями, с вещими каурками,

С тревожным стоном бытия

И с полупьяными придурками

Одной веригой скован я.

Не спит во мне душа-пророчица.

Тут, что ни рыба, то карась.

Ведь вакханалия не кончится,

Она ещё не началась.