Без любых обязательств, тревог.
Почему мы всё просим взамен,
Тем пытаясь насытиться впрок.
В отношеньях болеем порой,
Принимая их грех за любовь,
И идём непонятной тропой,
Ошибаясь и жертвуя вновь.
Копим целую гору обид,
Вопрошая Творца: «Ну за что?»
Позабыли о «просто любить» —
Оттого и грешно, и смешно.
Что любовь? Это сила души,
Неизменная страсть к простоте.
Для любви всё и все хороши,
Её явь – в неземной чистоте.
Обернитесь, взгляните вокруг —
Нам дано от рожденья любить
Просто так, а не к случаю вдруг —
Так любите, чтоб счастливо жить.
***
Иду к родимому крыльцу
Знакомой тропкой, не спеша.
Сказать бы что-нибудь отцу,
Да нет отца… болит душа.
В окошке свет. Вечерний час
Под серость спрятал бирюзу.
Увижу мамочку сейчас,
Смахну настырную слезу.
Крыльцо, ступеньки и тоска.
Почти полвека – мерный срок.
Из незаметного ростка
Ввысь тянет ветки тополёк.
Зачем предательски стучишь,
Сердечко, это же твой дом?!
А мне в ответ биенье лишь
Да скрип брусчатки под носком.
Открыта дверь, и дом родной
Пропах особенным теплом.
На кухне с мамой. Выходной.
Вечерний сумрак за окном.
Я тебя никогда не любил
Я тебя никогда не любил.
Даже если касался волос
И, вдыхая их запах, твердил,
Что люблю, под предательство слёз.
Я тебя никогда не любил.
Даже если тонул в красоте,
Даже в дни, когда не было сил,
Рисовал я тебя на холсте.
Я тебя никогда не любил.
Даже если брал руки твои,
Прижимая к груди их, молил
Оттолкнуть все тревоги мои.
Даже если в глазах голубых
Отражалось, что я тебе мил,
В тех мгновеньях таких неземных
Я тебя никогда не любил…
Та девочка по имени…
Она была божественно красива,
Нежна, робка, прелестна, нестроптива.
Её любили все без исключенья
И называли «ангела творенье».
С ней рядом оживали даже скалы,
Когда она руками их ласкала,
И воскресали мёртвые цветы
От той небесно-тёплой доброты.
Никто не смел нарушить её счастье —
Ни ангелы, ни демоны во власти.
Теплом её души гордилось солнце,
Что каждый день глядело к ней в оконце.
Она была земной и неземною,
Прекрасной, милой, ласковой, родною.
И в каждом сердце оставляла нить,
Что было не порвать и не забыть.
А то, что становилось в ле́тах бренным,
Обидным, переломным и неценным, —
Всё возрождала, воскрешаясь вновь,
Та девочка по имени Любовь!
Ромашки
Для своей Наташки
Посреди зимы
Я несу ромашки —
Белые цветы,
Солнечного лета
Ласковый привет.
Ты скажи, Наташка:
Любишь или нет?
Снег кругом искрится,
Мил хрустальный блик.
Может, мне лишь снится
Этот дивный миг?
Взглядами прохожих
Взор мой ослеплён.
Милая Наташка,
Я в тебя влюблён.
Белые ромашки,
На душе тепло.
Жди меня, Наташка,
Всем снегам назло!
Я спешу, Наташка,
Я несу букет —
Солнечного лета
Ласковый привет.
Осень-невеста
Милая осень невестою стала,
Белое платье зима ей достала,
Жемчугом нежным украсила косы,
Под ноги бросила снежную россыпь.
Белые туфли красавице впору,
Платье невесты в искусных узорах,
Рыжие пряди покрыты фатою,
Зимняя стынь обожгла их собою.
К празднику стали хрустальными слёзы —
Скоро придут за невестой морозы.
Только метелям, тоскующим вьюгам
Осень-невеста не станет подругой…
Осень… невеста… осень… невеста… осень…
***
«Осень идёт на взлёт,
Просит зима посадку».
В жёлтом сидит пилот,
Строгие брюки в складку.
Ветрено. От земли
С клинами серых уток
Осень уже вдали
Прячет шасси минуток.
Аэропортный дом
Ждёт белоснежный лайнер,
Грустен перед окном
Старый рекламный баннер.
Холод пронзает мир —
В белом пилот выходит,
Думая, будет пир;
К вечеру непогодит.
Взлётная полоса,
Дворник гребёт лопатой,
Что-то ворча в уса
И со спиной покатой.
Осень ушла на взлёт…
Вот и зима. Посадка.
Вызов диспетчер ждёт,
Строгие брюки в складку…
Тихо плачут осины
Тихо плачут осины
Там, где сопки хранят