Мы не ставили задачей рассмотрение абсолютно всех сюжетов, связанных с пребыванием мусульманских солдат российской армии в германском плену. Мусульмане в период войны находились не менее чем в 100 лагерях на территории Германской империи, и в целом по отношению к ним действовали те же законы и правила, что и по отношению, например, к русским военнопленным – судьба более чем 1,5 млн российских военнопленных всесторонне и скрупулёзно исследована в монографии О. Нагорной[2]. В настоящей же книге в качестве объекта исследования избраны лишь мусульманские военнопленные, которые находились в двух «специальных», пропагандистских лагерях. По отношению к ним германское военное и политическое руководство проводило особую, специфическую политику, они стали своеобразными «подопытными» для проведения масштабного политико-идеологического эксперимента. Именно это своеобразие и предопределило выбор нами главных сюжетов для исследования, тем более что в немецких архивохранилищах сохранилось немалое количество документов именно о пропагандистских лагерях.

Использование мифологических представлений или религиозных учений для достижения определённых политических целей является одним из самых древних способов политической борьбы (власть фараонов в Египте, арабские завоевания, крестовые походы и т. д.). Сегодняшняя деятельность определённых движений, стремящихся реанимировать идеи панисламизма и «джихада», говорят о том, что такой способ борьбы не теряет своей актуальности и в XXI в. Несмотря на то что, по выражению швейцарского учёного А. Каппелера, многие исламские движения являются по сути «реакцией мусульман на прошлое или настоящее, колониальное или империалистическое господство европейских держав и США»[3], они в числе других способоствовали формированию антиисламских стереотипов в немусульманском мире и породили такое явление как «исламофобия». Такие реалии современности порождают необходимость отказа от упрощённых трактовок событий, преодоления отрицательных стереотипов и обращения к прошлому в поисках истоков проблем, волнующих нас сегодня. Возникает необходимость анализа тех переломных моментов, когда в истории уже происходили подобные явления, и выяснить закономерности, согласно которым Россия существовала и продолжает существовать как многонациональное и поликонфессиональное государство.

В условиях сегодняшней конфронтации между исламистскими движениями и некоторой частью современного мира, которая вносит негатив в самосознание большинства мусульман в самых разных уголках планеты, изучение неудачного опыта кайзеровской Германии по привлечению мусульманских военнопленных к «джихаду» в годы Первой мировой войны приобретает большое научное и политическое значение.

Тема настоящей книги на первый взгляд может показаться несколько узкой и слишком специфичной, но в то же время от неё можно провести связующие нити ко многим важнейшим сюжетам, имеющим для исследования глобальный характер. Думается, что здесь можно обратить внимание на следующие важные моменты.

Опыт Германии в годы Первой мировой войны по привлечению на свою сторону мусульманских военнопленных стал фактически первым в мировой истории шагом в деле масштабного использовании религиозного фактора в военных и политических целях, причём государством, для которого используемая религия была в каком-то смысле чуждой, нетрадиционной. Это, бесспорно, такой исторический опыт, актуальность осознания которого, безусловно, очень высока и сегодня. Привлекая мусульман на свою сторону, Германия пыталась решить сразу две задачи: 1) использовать идеологический потенциал ислама и расколоть вражеский лагерь именно на идеологической основе, учитывая, что многие из мусульманских народов того времени находились под колониальным господством нескольких государств, прежде всего, Англии, Франции и России; 2) «перетянуть» тысячи мусульман, оказавшихся в германском плену на свою сторону и использовать их уже в качестве военной силы, в качестве своего рода катализатора восстаний колониальных народов, их «революционизации».