Россия Вечная Юрий Мамлеев

Имя Юрия Витальевича Мамлеева, автора десятков рассказов и романов, переведенных на многие языки мира, широко известно в России и за рубежом. Юрий Мамлеев родился в 1931 году в Москве. В 1960-е годы он был одним из вдохновителей и неформальных лидеров движения «неконформистов», объединявшего философов, писателей, художников, ярких представителей богемы и элиты советского общества. В 1974 году Мамлеев был вынужден эмигрировать из СССР сначала в США, а затем позже – во Францию, где он жил и работал до 1989 года. С эпохой перестройки открылась возможность снова бывать в России, куда Мамлеев с супругой окончательно и возвращаются в начале 1990-х годов. С тех пор в России опубликовано множество его литературных произведений. Юрий Мамлеев также известен как философ благодаря двум основным своим работам – «Судьба бытия» и «Россия Вечная».

Настоящее издание книги «Россия Вечная» – третье по счёту. Впервые она вышла в свет в 2002 году в издательстве «АиФ-Принт». Книга не только сразу привлекла к себе внимание в философской среде, но сделалась также предметом обсуждений и изучения более широкого круга читателей. В 2011 году в издательстве «ЭКСМО» в серии «Библиотека всемирной литературы» работа «Россия Вечная» вышла повторно. И снова – мощнейший общественный резонанс, книгу читают, она востребована.

В 2012 году за этот труд Юрию Мамлееву присуждена премия Правительства Российской Федерации. И вот теперь эта работа выходит вновь в издательской группе «Традиция».

Три издания за 15 лет для философского труда в XXI век – это по меньшей мере немало. Философия в современном мире отодвинута куда-то на задний план, она стала сегодня уделом узкого круга специалистов. Назвать «философией» жизни наше жадное, потребительское отношение к планете и друг к другу, как-то даже язык не поворачивается. Материализация всех человеческих ценностей опускает нашу общую философию жизни на очень грубый, низкий уровень, где все взаимодействия между людьми сводятся к шуршанию банкнот. Казалось бы, философия денег – какая же эта философия?! Но реальной всеобщей альтернативы у нас пока нет не то, что в планетарном, но даже и в государственном масштабе, и мы вынуждены с прискорбием это констатировать.

Жизненная философия, понятная, обоснованная мировоззренческая парадигма необходима всем людям, даже тем, кто склонен это отрицать. Ибо она даёт ответ на исконные вопросы: какова природа реальности? кто я? зачем мне быть? Такая философия стоит на стыке религии, науки, общественных отношений и определяет цели и задачи жизни всех людей: как каждого отдельного индивида, так и всех, взятых вместе, как некой общности. Иногда она является чем-то примитивным, вроде племенного пантеизма, но может доходить и до утончённых форм нравственности и эстетики, которые следуют более возвышенным образцам братской любви, жертвенности и смирения. В основе всякого общества, социального строя обязательно лежит базовая национальная философия – мы видим это на примерах Вавилона, Египта, Персии, Эллады, Рима… В течение тысячелетней эпохи Византийской империи философия прочно сливается с православным вероучением и изложена в массе трудов «святых отец наших». В то же время на Востоке, в Индии и Китае, философия даёт чёткие ориентиры прежде всего для ищущих Пути, а также и для всех остальных, которым предлагаются «закон» и «пантеон». Даже в отношении исчезнувших цивилизаций доколумбовой Америки мы можем утверждать, что в их основе лежала самобытная философская система. Практически философия везде неотделима от религии, без Бога любая философия теряет свой смысл за неимением оснований, становится выхолощенной. Это, например, мы наблюдаем сегодня на Западе, где философия зашла в глухой тупик материализма и позитивизма.

Другое дело – русская философия. Надо сказать, что само её существование до сих пор оспаривается в научной среде. Некоторые западные авторы вообще исключают русскую философию «из списка», её как бы и нет вовсе. Их можно понять, ибо русская философия коренным образом отличается от их собственной. Тут случается курьёз: мы их понимаем (разумеется, в рамках философского дискурса), а они нас нет. Может быть, не хотят, может быть не могут, итог один и тот же. Причём все в принципе даже согласны, что западная философия «умерла» довольно быстро вслед за тем, как на Западе «умер Бог». Значит ли это, что в лице западной философии мы имеем дело с трупом? О чём же можно говорить с трупом?

Разумеется, впрочем, что так называемая «западная философия» – не единственная система организации ценностей, чему подтверждением служит массовая приверженность западного же общества к восточным доктринам. Ибо на Востоке осталось то, что фактически полностью утрачено на Западе: преемственность, живая нить посвящения.

Можно было бы назвать философией симбиоз западного эзотеризма с тайными учениями Востока. Но куда она ведёт, что она даёт? Часто за поиском «тайн» кроется лишь стремление индивида осуществить личное могущество. Философия личного могущества всегда упирается в барьер дозволенности, преодолеть который без «санкции свыше» невозможно. Поэтому очевидно, что пока «Бог есть», сохраняется и сама возможность существования «философии»; как только «бога нет», и Человек занимает место бога, становится превыше всего, – какая уж тут может быть философия, кроме оголтелого, неприкрытого, наглого вранья? Широко растиражированный по всему миру образ жизни западного человека никакой реальной философии в себе не несёт. Скорее наоборот, он вызывает подчас только зависть и злость со стороны «традиционных» обществ, в которых западные ценности совершенно неприемлемы, в которых религиозная составляющая играет неподдельно важную роль. Так и для русского человека западная модель остаётся лишь элементом личного предпочтения, ибо у него есть всегда еще одна, своя, внутренняя философия причастности к своей великой, тайной родине, России.

Русская философия определённо существует, причём в самом лучшем смысле слова. Вспомним хотя бы таких величайших её представителей, как Федоров, Соловьев, Бердяев, Флоренский, Лосев. Подчас в ней обнаруживаются некоторые противоречия, как например, «западничество» и «славянофильство»; всегда они завершаются синтезом, обе партии приходят к соглашению, что первостепенное значение имеет само бытие России, а выбор вектора – Восток или Запад – зависит во многом от обстоятельств. Русская философия прежде всего требует правды, свободы, справедливости, и именно в этом ключе в основном разрешаются её основные вопросы. Неотъемлемой составляющей русской философии является космизм, этот факт в значительной мере способствует соединению её с наукой.

Русская философия в основе своей глубоко религиозна. Её основные вопросы в основном имеют идеалистический и богословский характер и не разрешимы в контексте «секулярного» дискурса. Тут важно особо отметить её тесную связь с Православием, в котором открывается живая связь с Традицией, направления духовного роста, критерии внутреннего поиска. Корни русской философии уходят, однако, глубже в пучину народного самосознания, народной памяти, где всегда сочетаются обязательная вера в Бога и бесконечная любовь к Матушке России. Образ Китеж-града, Святой Руси весьма характерен именно для русской философии, в нём соединяется память нашего изначального единства и чаяния грядущего уже скоро воссоединения; образ этот вневременной, чисто философский.

Новую, неожиданную специфику раскрывают на русской почве различные тайные ордена, мистические учения, народные секты; у них обнаруживается иная, самобытная духовная составляющая. Никакие заговоры, расколы и революции не мешают в итоге всем русским людям пребывать в философском единстве, осознавать собственную тождественность с общей философской идеей, часто не до конца понятой, но явно данной сознанию в быту, в культуре. Такова русская идея, над которой в череде поколений размышляли лучшие умы своего времени, и о чём осталось у нас масса свидетельств. Русская идея имеет глубочайшую историю и традицию.

«Русская философия самобытна прежде всего тем, что в определённом её направлении сама Россия становится в ней «объектом» философии»[1], – пишет Юрий Мамлеев. И в этом отношении труд самого автора весьма показателен. В нём он исследует сами истоки русскости, Россию Вечную, как сверхвселенское поле бытия, космологически явленное на разных уровнях мироздания. Россия как идея, как философская константа, становится центром всего философского поиска.

Нужно отметить, что работа Юрия Мамлеева «Россия Вечная» тесно связана с его предыдущим философским трактатом «Судьба бытия»[2]. Этот трактат является итогом длительного, напряженного философского поиска, основанного на ясном внутреннем ощущении собственной неразрывной связи с Абсолютом. В этой работе автор излагает те основные философские положения, на которых базируется дальнейшее видение русской доктрины. Прежде всего здесь открывается «высшее Я» человека, которое осознаётся как неразрывная связь между данным индивидуальным человеческим существом и самим Творцом. «Судьба бытия» утверждает абсолютное тождество между личным бытием в своем высшем смысле, сформированным вокруг индивидуального Высшего Я, и Абсолютом, источником и вместилищем всякого бытия как такового. Когда иллюзия разрыва между мной (моим Высшим Я) и Богом развеяна, когда собственное тождество с Абсолютом прочно восстановлено, встаёт вопрос, а что же дальше? Есть ли, может ли быть что-то ещё? Так перед взыскующими открывается Бездна небытия, внереальность за пределами Абсолюта. Это бездна того, чего нет, что невозможно себе даже представить, и потому она не укладывается в идею Единого, который мыслится как полнота и содержание всякого бытия. Получается, что есть Всё, и «нет ничего», что в принципе одно и тоже, однако существует между ними ясное различие, а стало быть и граница