Однажды произошел тяжелый разговор тет-а-тет с Александром Александровичем по инициативе Сергия. Войдя в кабинет и отказавшись от предложения присесть, старец тем самым вынудил наследника престола встать из-за стола, настолько большим уважением он пользовался у великого князя. Отец Сергий бездонными темными глазами смотрел в глаза Александра Александровича, и тому казалось, что старец, будучи ниже его на голову, смотрит на него свысока и гипнотизирует… А Сергий говорил вот что:

– Ваше Императорское Высочество, вы должны знать, что эта болезнь по излечении, что само по себе большая редкость, в большинстве случаев необратимо нарушает деятельность человеческого мозга, его свойства и функции. Вы меня понимаете? Возможна неполноценность, которая проявится со временем. Вам придется с этим смириться. Скажите об этом великой княгине, мягко, конечно. Найдите нужные слова… Я со своей стороны продолжу лечение и наблюдение. Скорее всего мне придется время от времени забирать его к себе на неделю-другую, а то и дольше, чтобы активно воздействовать не только на физиологию, но и психику. Знайте, Ваше Императорское Высочество, что в современной медицине такой практики, которую я применил к вашему сыну и собираюсь применять далее, попросту нет. Иначе говоря, я – первопроходец. Поэтому будущее не может быть ясным. Но то, что Сашенька живой и будет жить, уже само по себе великое свершение.

Отец Сергий замолк. Он долго молчал, ожидая вопросы, и строго глядел в затуманившиеся глаза великого князя. Потом поклонился и вышел из кабинета.

12

Прошел еще месяц, потом другой. Старец Сергий по-прежнему ежедневно бывал во дворце и продолжал лечить Ангелочка вытяжками и настоями. Не разрешая поначалу ставить ребенка на ножки, он, тем не менее, практиковал массаж и своеобразные физические упражнения. Помногу раз, придерживая ладонями спинку и грудь, заставлял маленького сесть, а затем снова лечь, поднимал и опускал его маленькие ручки, раздвигал и сдвигал ножки. Мария Федоровна ужасалась, когда Сергий приподнимал малыша за ручки, потом за ножки и некоторое время держал на весу. С каждым днем Ангелочек становился всё более и более активным. Сам стал переворачиваться на животик, ползать в устроенном ему манежике. Он уже вел себя так же, как и до болезни. Интересовался окружающим, улыбался, подолгу играл с игрушками. Начал лепетать: вначале неразборчиво, а затем и выговаривать слова. Все без исключения, и няньки, и родители теперь с ним разговаривали. Надо было наверстать то, что стерла болезнь в разуме малыша. Давать такие «уроки» сыну особенно любил Александр Александрович. Часами он просиживал у манежика и учил маленького всяким словам и понятиям, начиная с окружающих предметов и картинок. Великий князь отменил столь любимые им охоту и рыбалку, не ездил в Санкт-Петербург на заседания Государственного совета и Комитета министров, а всеми днями занимался Ангелочком, уделяя много меньше времени старшему сыну Ники. Его Императорское Величество Александр II, всё понимая, не прислал сыну и наследнику ни слова упрёка.

Александр Александрович так и не смог рассказать супруге о вероятных последствиях болезни, возможной неполноценности ребенка. Всё откладывал и откладывал. Много раз собирался, но не мог: не позволяли доброе сердце, трогательная любовь к Марии Федоровне и, как следствие, желание оградить её от понимания этой чудовищной возможности.

Раз в два-три дня отец Сергий проводил с Ангелочком особые сеансы, при этом не допускал в комнату никого. Александру Александровичу все же удалось кое-что заметить. Выходя вместе с Аксиньей из детской по просьбе старца, он неплотно закрыл дверь, а потом, вернувшись, приоткрыл её и заглянул в комнату: сидя перед Ангелочком, Сергий держал перед его личиком тонкую цепочку, на которой раскачивался небольшой крестик, и что-то размеренно говорил. Маленький Сашенька следил взглядом за этой занятной игрушкой, затем округлившиеся глазки закрылись, и Ангелочек откинул головку на подушку. Старец краем глаза заметил, что за ними наблюдают, и, не переставая говорить, поднял левую руку. Пристыженный великий князь плотно закрыл дверь.