– Меня зовут Михаил Степанович, я постараюсь вам помочь.

Девчонки переглянулись и тихо заулыбались. Обращение «вы» они слышали от своего шефа очень редко, даже с руководством ОВД майор был на «ты».

– Вот я гляжу на вас и не могу понять, – продолжал Прохоров. – Дорогая и модная одежда, новые ботинки, на руках подобие маникюра. Выглядите хоть и молодо, но очень солидно. Вы сами-то как себя ощущаете? Кто вы?

– Я не знаю, я не очень понимаю ваш вопрос, Михаил Степанович.

– Ну хорошо. Вот в машине вы где себя видите? На водительском месте или на пассажирском? Что такое машина, вам объяснять не надо?

– Нет, не надо. Я думаю, мне было бы удобно на заднем сидении.

– Хорошо. Ну а скажем, где вы живете? В городе или деревне? В квартире или доме? Как по ощущениям?

– Мне кажется, что у меня дом есть. Но не в деревне… Я не могу это объяснить, но точно не в деревне.

– А чем вы занимаетесь? Какая у вас могла бы быть работа?

– Я не знаю какая, но, по-моему, я работаю в городе.

– В каком городе? Большом, маленьком? Какие там дома, высокие или низкие? Может, название улицы? – вцепился рабочей хваткой майор.

– Не помню. Ничего не помню! – ответил собеседник после продолжительной паузы. – А это важно?

– Конечно важно! Очень важно! Нам хоть какая-нибудь зацепка нужна, чтобы вас идентифицировать. Ладно, я вижу, вы сильно подустали сегодня. Не буду вас далее тревожить. Вот что мне только делать с вами, ума не приложу…

Глаза-буравчики продолжали сверлить проблемного посетителя. Необходимо было принять быстрое, а самое главное, правильное решение. В камеру отправлять его было опасно. Он мог оказаться каким-нибудь «сынком» или известным бизнесменом, а еще хуже – журналистом, получившим по башке за громкие статейки. В «дурку» его везти тоже нельзя – по тем же причинам. Но тогда где же его размещать? Это было основным вопросом на сегодняшний день. Гостиницу ему никто из начальства не санкционирует, а жить и кормить его где-то надо.

– Селиванов! – крикнул майор дежурного по отделу. – Необходимо гражданина доставить на медицинское освидетельствование в больницу! Бери газик и выполняй! Потом доложишь.

– Это в дурку, что ли? Так туда же тридцать километров, а в газике бензина кот наплакал. Новые талоны только завтра дадут! – проинформировал начальство Селиванов.

– А может, его в нашу городскую, шатурскую больницу определить, пока суд да дело? А, товарищ майор? – подхватили хором девицы. – Тут и ехать три минуты, и будет у нас под боком. Иначе то как нам его таскать на опросы? А так мы бы по дороге в морг к нему бы заскакивали. Ведь через день туда мотаемся.

Внутренний голос майора подсказывал ему, что, хоть охраны в городской больнице никакой нет, сбегать чудной клиент никуда не станет. Для постоя лучшего места и придумать было нельзя.

– Ладно, Селиванов, вези его в центральную! Если вдруг принимать откажутся, звони мне, докладывай. Так, теперь с вами… – подняв глаза на девушек, произнес майор. – Ориентировка на него готова? В область и в Москву направили? Базы данных по схожим лицам проверили? А чего стоим, кого ждем? Марш работать! Чтобы к вечеру отчет был у меня на столе!

Последнюю фразу Маша, Оксана и Наташа дослушивали уже в коридоре, торопясь на свои рабочие места. На их лицах играла улыбка. Маленькая победа была одержана – хороший человек, как подсказывало им их женское сердце, был определен в достойное его место. Еще одна победа над безразличием старших по званию, с которым они начали бороться с момента поступления на службу, была одержана. Они были абсолютно уверены, что ответы из соответствующих органов будут свидетельствовать о невиновности их подопечного. И эта уверенность окрыляла их.