Затяжной и острый характер имела полемика либеральных экономистов с представителями интересов крупного российского капитала по вопросу о протекционистском тарифе. Тарифное законодательство 1850 года, защищая интересы отечественных производителей хлопчатобумажных тканей, допускало на российский рынок все виды аналогичных импортных тканей с пошлиной от 35 до 80 процентов их стоимости. Пошлина на бумажную пряжу была установлена в размере 20 процентов. В начале пятидесятых годов, когда в России заговорили о неимоверных наживах среди мануфактуристов, либералы выступили с предложением к правительству снизить пошлины на ткани и тем самым заставить отечественных предпринимателей конкурировать с промышленностью Западной Европы.

Особенно активно против посягательства на протекционистский тариф ополчились московские хлопчатобумажные промышленники, по заказу которых газетные и журнальные страницы запестрели материалами, обвинявшими сторонников отмены высоких тарифных ставок в желании «погубить» отечественное производство. Негодующими письмами была заполнена и канцелярия министра финансов. В своих письмах министру и в статьях «Голос фабриканта», помещенных в «Северной Пчеле», один из владельцев Прохоровской мануфактуры Я. В. Прохоров писал, что проповедуемая свободная торговля «в России ни с какого конца не приемлема, ибо отовсюду грозит оная разрушением всех благодетельных начал Правительства». «Понизят тариф, удешевят иностранные товары, тогда потребитель более будет расходовать в пользу иностранцев, а русские фабрики и вообще промышленность будут увядать. Как грустно будет русскому сердцу увидеть на русской крестьянке английский ситец. Но еще грустнее будет видеть умножение бедности через лишение этого полезного в государстве промысла».

Давая свою интерпретацию взглядов И. В. Вернадского, наиболее активно выступавшего против протекционистского тарифа, московский фабрикант писал: «г-н Вернадский увлекается внешнею торговлею, а внутреннюю совершенно оставляет без внимания, и как будто он желает одного только, чтобы фабрик в России не существовало… Г-н Вернадский хотел бы одним ударом соединить Россию с Англией: по его мнению, зачем в России фабрики, в ней хлеба много. Пусть к нам из Европы везут все дешевое, а мы им свой хлеб в обмен отдадим. Грустно слышать такое суждение от русского ученого профессора, а более того видеть какую-то сухую не расположенность к тому сословию, которое составляет одну из важнейших польз государства» [55].

Заботясь не столько об интересах государства сколько, о своих собственных прибылях, фабриканты были готовы на все, лишь бы сохранить свои привилегии. Однако здравый смысл все-таки взял верх. В 1857 году тариф на ввозимую мануфактуру был понижен. Это действительно заставило предпринимателей всерьез задуматься о расширении и совершенствовании своего производства. Та же Прохоровская мануфактура, несмотря на общую сложную экономическую ситуацию в стране, стала резко наращивать объемы производства. Если в 1855 году здесь было произведено около 63 тыс. штук товара, то в 1858—1860-х годах выработка вырастает до 100—200 тыс. штук [56].

Важное внимание уделяли либеральные экономисты региональным факторам хозяйственного развития. Свидетельством этого стала их дружная поддержка земского движения, активное заинтересованное участие в изучении производительных сил регионов Российской империи, правильной постановке местной статистики, считавшейся в свое время одной из самых совершенных в Европе. Развитие регионов обширной страны рассматривалось либералами в качестве главной гарантии необратимости начатых в 1860-е годы реформ и общего хозяйственного подъема страны.