Иной подход к исследованию политики государств в масштабах глобальных географических пространств использовали Н. Я. Данилевский и П. Н. Савицкий, как и другие представители евразийства в целом. У них военно-политическая и экономическая мощь государства, равно как и культурные ресурсы, определяются культурно-историческим типом и цивилизацией, к которым государство (либо союз государств) относится. В этом случае способность осваивать географические пространства, методы освоения либо способы и формы существования на глобальных территориях зависит и определяется культурно-историческим типом и цивилизацией. Этим же определяются и отношения с другими культурно-историческими типами и цивилизациями.

Казалось бы, при принципиально различных подходах к определению детерминант и факторов политики государств в масштабах глобальных пространств географическая и культурно-цивилизационная школы в геополитике имеют многие точки соприкосновения, которые не разводят их на альтернативные позиции, а объединяют в общем исследовательском поле. Поэтому целесообразно рассмотреть это общее основание на примере концепций Н. Я. Данилевского, по сути, первого геополитика и основоположника цивилизационной теории, и Р. Челлена, обосновавшего предметность новой политико-географической дисциплины – геополитики, с целью обнаружить у них объединяющие элементы. В общем, нам необходимо выявить в текстах Н. Я. Данилевского географический фактор в геополитике, а в текстах Р. Челлена – признание культурного и цивилизационного факторов. Безусловно, трактовка этих факторов у них будет отличаться, что, собственно, закономерно исходя из базовых установок исследования проблемы каждым из авторов.

В главе четвёртой книги «Россия и Европа» Н. Я. Данилевский отмечает, что «деление на части света есть деление искусственное, что единственный критериум его составляет противоположность между сушей и морем, не объемлющая собою всех других различий, представляемых физическою природой (различий топографических, климатических, ботанических, зоологических, этнографических и пр.), критериум, не обращающий даже на них внимания, что по одному этому уже, следовательно, части света не представляют и не могут представлять свойств, которые одну из них ставили бы в противоположность другой, что выражения: европейский, азиатский, африканский тип суть только метафоры, которыми мы приписываем целому свойства его части» (95, с. 71–72). Из этого утверждения следует вывод о том, что Н. Я. Данилевский отмечает, что не только и не столько части света, как пространства суши, необходимо учитывать при характеристиках культурно-цивилизационных различий, но и другие природно-географические особенности – топографические, климатические, ботанические, зоологические, этнографические.

Один из создателей идеологической концепции евразийства П. Н. Савицкий, считавший себя наследником Н. Я. Данилевского и развивавший его теорию культурно-исторических (цивилизационных) типов, также, по сути, соединяет цивилизационный и территориально-географический подходы, рассуждая об «ощущении моря», свойственного для Европейской цивилизации, и «ощущении континента», характерного для цивилизации Евразийской (Российской) (см.: 302). При этом источники и основания культурно-исторического типа России он стремился понять, анализируя специфику её пространственно-географического положения, как части особого «окраинно-приморского мира».

Р. Челлен в работе «Государство как форма жизни», отмечая первостепенное значение земли, территории для существования государства, тем более государства, претендующего на мировое доминирование, в то же время фактически определяет большое значение для укрепления государства таких факторов, как совершенствование культуры (в том числе хозяйственной) и развитие цивилизации. Этот момент в исследованиях Р. Челлена является очень важным для нас, он подтверждает предложенную трактовку взаимопроникновения природно-географического и культурно-цивилизационных факторов в теориях геополитики. Потому есть смысл процитировать выводы Р. Челлена более объёмно и предметно: «Каждый, кто обращался к эпохе античности, не мог не заметить, что в те времена государства обычно носили имена своих столиц. Знакомясь с античной историей, мы следим за судьбой Афин, Спарты, Фив, наблюдаем борьбу Рима с Карфагеном, видим, как Рим разрастается до размеров огромного культурного сообщества, оставаясь по-прежнему Римом. Когда же вместо этих названий мы сегодня употребляем слова «Греция» и «Италия», то тем самым искажаем действительность. Античные государства являлись городами-государствами, и подобно тому, как это бывает, скажем, у деревни, их территория, по сути, уводилась к городской округе. Только в пределах городской черты кипела государственная жизнь, а потому территориальный аспект лишь косвенно учитывался при определении самого государства. То есть данный территориальный тип государства представлял собой город с округом…