Календарь работы над соглашением примерно следующий. Еще до католического Рождества аппарат председателя Европейского Совета должен был подготовить для Хермана ван Ромпея первый вариант документа. Уже на этой стадии к драфтингу подключилась группа из трех депутатов Европарламента. Потом начались долгие, мучительные, но энергичные согласования с руководством/представителями стран-членов. Это все, естественно, в закрытом режиме. Затем следует намного более публичная стадия – к читке того, что получится, подключатся Европарламент и национальные парламенты. Несмотря на то, что юридически у них таких полномочий нет, они себе их уже выторговали. Тем не менее, они обещают не тормозить процесс[30].

Его будет тормозить другое. Первое. При всей внешней четкости формулировок, вошедших в решение Европейского Совета, для юридических документов они слишком расплывчаты. К тому же поддаются различным интерпретациям. Конкретизировать их будет не так просто.

Второе. Не факт, что все страны, поддержавшие решения Европейского Совета, смогут внести конструктивный вклад в его написание. Чехи сразу предупредили о том, что смогут определиться со своей позицией только после того, как прояснятся все детали и нюансы пакета. Датчане уведомили, что решающее слово оставят за национальным парламентом. Ирландцы не исключили возможность проведения референдума. А премьер-министр Финляндии вообще заявил, что его страна не согласится с передачей полномочий в области бюджетной политики на наднациональный уровень.

Третье. Борьбу против нового соглашения собирается развернуть разношерстное племя евроскептиков, националистов и популистов. С учетом того, что националисты и популисты все сильнее влияют на политические процессы в регионе ЕС, угрозу, которую они представляют для будущего соглашения о жесткой бюджетной дисциплине, не стоит недооценивать.

Вне зависимости от этих отягчающих дело обстоятельств, Херман ван Ромпей надеется промежуточное решение в поддержку соглашения получить уже на следующем заседании Европейского Совета, которое, по его прикидкам, состоится в конце января 2012 года. Об этом он объявил на пресс-конференции по итогам саммита Россия – ЕС. Тогда подписать его удастся уже в марте. А к лету, если парламенты окажутся достаточно расторопными, договор вступит в силу.

Но сложности с его согласованием и принятием – меньшая из двух связанных с ним проблем. Большая состоит в том, что заключение нового договора и создание бюджетного союза нормализуют ситуацию в ЕС только в среднесрочной перспективе. Успокаивать же рынки надо здесь и сейчас. Энтузиазм по поводу решений декабрьского заседания Европейского Совета быстро выветрился. 14 декабря обменный курс евро по отношению к доллару упал до наименьших показателей в 2011 году. А итальянские пятилетние бонды ушли с надбавкой в 6,47 %. Это исторический максимум для еврозоны. Более того, при столь катастрофическом размещении бондов обслуживание государственного долга может оказаться для страны неподъемным. Таким образом, если судить по реакции рынков, решение о введении элементов централизованного экономического управления в ЕС должно быть подкреплено и другими мерами, о которых Брюсселю пока не удалось договориться.

Описывая итоги саммита, Николя Саркози особенно выпячивал, что панацеей от всех бед послужит предоставление коммерческим банкам из закромов ЕС беспроцентных кредитов. На это выделяются фантастические суммы – до 500 млрд евро. Но он забыл упомянуть одну существенную деталь: напрямую на выход из долгового кризиса данная мера не сработает. Хотя, конечно, спасение крупнейших европейских банков и зоны евро теснейшим образом взаимосвязаны. На это указало дальнейшее развитие событий. Даже Франции стало сложнее получать короткие деньги на обслуживание суверенного долга. А евро и дальше покатилось вниз по отношению к доллару (правда, европейский бизнес отреагировал на это скорее положительно – предвкушая возможность укрепления своих позиций на внешних рынках).