— Эй, докторишка, тебя не учили сперва помогать людям? Или ты пёсий лекарь?

— Пустите, я сейчас наподдам этой ведьме…

— Да сиди уже, пока снова не получил!

Окружившие нас люди старались перекричать друг друга, причём некоторые не могли выбрать, чью сторону принять, и попеременно ругали то жестокого покупателя колбасы, то «понаехавших» в Фиору нечестивых колдунов. В конце концов через скопление народа к нам пробрался владелец трактира, крепкий бородатый дядька средних лет в клетчатой рубахе, просторных шароварах и замызганном замшевом жилете с большими медными пуговицами. К счастью, трактирщик был трезв как стёклышко и на первый взгляд вполне разумен.

— Твои друзья ещё и порога не успели переступить, а уже учинили погром! — сурово сказал он, уставившись на Зака.

— Парни здесь ни при чём, — заявила я. — Это я сломала ваш забор. Точнее — моя магия. Но я не нарочно, честное слово!

Все снова загалдели наперебой. Со всех сторон сыпались обвинения, оправдания или советы, как следует с нами обойтись. При этом одни говорили, что нас нужно немедленно накормить, напоить и разместить в лучших комнатах, а другие — что лучше было бы нынче же ночью сжечь меня на костре. Услышав о своей собаке, хозяин заведения бросился к ней.

Мэтт как раз закончил — дворняжка, лежавшая на боку, поднялась на ноги и радостно завиляла хвостом.

— Моська, Моська, живая, вот умница! — Хозяин потрепал её по холке.

Моська громко залаяла в ответ, и я невольно заулыбалась. Как оказалось — рано. Трактирщик выпрямился и обернулся ко мне и Заку. Справа от нас негодующе подвывал удерживаемый стражами мужик, ставший причиной всей этой суматохи.

— Пайк, конечно, сволочь, и в другой раз я и сам разобью ему морду, если тронет мою собаку, — рассудил трактирщик. — Но от вас, студентов, тоже одни неприятности. Поставьте на место забор и убирайтесь-ка вон отсюда. Разве что ваш лекарь может остаться. Да.

— То есть… — снова заговорил самый трезвый и старший по званию стражник. — Забирать их в каталажку? Всех вместе с Пайком?

— Мне по барабану, лишь бы никто больше ничего разбил и не сломал. И довольно споров!

Слово хозяина постоялого двора, должно быть, имело немалый вес на окраине Фиоры. Люди всё ещё продолжали обсуждать случившееся, но постепенно начали расходиться по домам. С каждой минутой становилось всё темнее, небо вновь затянулось облаками. Наш извозчик заявил, что до утра не двинется с места и, если мы не найдём, где переночевать, то вполне можем забраться в повозку и поспать на жёстких лавках.

Зак приказал Мэтту не сводить с меня глаз, а сам пошёл к завалившемуся забору, взмахнул руками и в считаные секунды вернул его на место. Ещё бы, некроманты мертвецов из могил поднимают, а тут всего-навсего старый плетень! Я вызвалась убрать осколки от горшков (безо всякой магии), и Зак указал мне на метлу, спрятанную под крыльцом.

Стражники долго совещались, но в итоге пришли к выводу, что состава преступления нет, сломанный нос Пайка — случайность, да и показываться перед начальством в таком виде не стоит. Пайк пытался было вытребовать у нашего лекаря лечение и для себя, но Мэтт демонстративно сунул руки в карманы и во всеуслышанье заявил, что запас его магических сил на сегодня исчерпан. Ругаясь на чем свет стоит, Пайк наконец-то убрался с постоялого двора.

В скором времени стало совсем темно. Надежды найти ночлег в городе у трёх юных магов не было. Наши желудки предательски урчали от голода, а впереди было ещё два дня пути до Форстада.

— Я поговорю с трактирщиком ещё раз, — решил Зак. — Пообещаю, что мы будем тише воды и ниже травы. Ты не подведёшь, Ронни?