В мой милый и уютный барчик вошли, нет, ворвались, нет, пожалуй, вломились четверо огромных и высоченных существ. Как бы мне вам их получше, да поживописнее описать. Вы помните здоровенного, пугающего и тоже «дредастого» монстрк)гу из фильма «Хищник» с обалдуем Шварценеггером? А ужасающих орков из занудного «Властелина колец»? Ну и славненько. Короче, если скрестить этих малоприятных сущностей, то на выходе и получатся эти самые чёрные ребятушки, что пожаловали в гости к запуганной тётушке-барменше в годах.

А нужно обязательно заметить, да заострить внимание любопытствующего, надеюсь, читателя, что огромные, злые, покрытые кровавой сеточкой глаза «гостей из ада», были явно дурно, нехорошо и совсем плохо по-героиновому размыты, пробиты, да и наличествовало «остальное всё», что в данном моменте распада сознания положено. Они общались каким-то просто звериным приглушённым рычанием, о членораздельной речи от этих скотоподобных упырей можно было и не мечтать. И! Я не шучу и не вымучиваю выдумок. У двоих из них в руках были пистолеты, у остальной сладкой парочки тоже явно в карманах «кое-что» топорщилось. По разноцветному, грязноватому тряпью на них можно было совершенно не гадать на знаменитой кофейной гуще «Blue Mountain», что это вовсе никакая не полиция из далёкого столичного Кингстона, и уж, конечно же, никакие они не «сотрудники отеля» с ночным инспекционным визитом. Припёрлись они сюда «убивать и грабить».

Как нарочно, только накануне этой очередной моей бредовой выходки я «счастливо» вычитал в интернете, что Ямайка занимает чуть ли не первое место. По количеству самых жестоких и бессмысленных убийств. От сего, не к месту возникшего воспоминания, на душе «заметно потеплело».

Неизвестно чем бы закончилась эта фантасмагорическая катавасия из кошмарного сна наяву, если бы престарелая, побелевшая вмиг от неизбывного страха барменша не спасла ситуацию, наш домашний барчик и одного полуночного бледнолицего волосатого дрища. Она, будто наша, родная до боли русская тетёха в момент гестаповского налёта, судорожно замахала на них руками, словно по-бабьи умоляя, и залопотала на своём нелепом сленге явно что-то, вроде: «Ребятушки, милые, умоляю, не губите! Уходите, родненькие! Рома налью, поесть с собой, только не губите, миленькие!!!». Громилы с подчёркнутым, сатанинским неудовольствием переглянулись, что-то мрачно снова заурчали и нехотя и очень медленно потащились восвояси. То ли звериным чутьём почуяли они, что старая ведьма нажмёт-таки «тревожную ямайскую кнопку», то ли привиделась им родная мать, которую обижать было ну никак уж нельзя, даже пусть под оглушительным «крэком», но ведь утащились же в свои поганые норы страшные «хищные орки».

Ну а я, немедленно «соткавший из воздуха» милую песенку «Только не о Ямайке, чувак…», закончу своё диковатое повествование о земле обетованной и «вдумчиво» молящихся на культовую фигурку ямайского Микки Мауса – Бобушку нашего Марли. Яман!

Несколько нервно, но в общем, скорее расслабленно подходя к пресловутой «домашней Пятёрочке», я к своему неудовольствию обнаружил рядом неприятно-грязную кучку местных колдырей. Голосили они преувеличенно громко, ибо явно и надёжно были опохмелены с «доброго утречка». Какая нах…й зараза, какая эпидемия, этим мутантам было всё решительно нипочём. Разговор их безмятежный вертелся явно вокруг отсутствия хоть какой-то клошарской работы, и один из них, видимо, самый «ответственный», горячо доказывал, что «работёнка есть, и я даже могу с оной помочь». На что покачивающийся на ветру «главный анархист» компашки неприязненно перебил «жалкого штрейкбрехера» фантастическими по силе и откровенности словам: «Да я вообще работать не хочу! Пошёл ты нах…й со своей работой уё…ской!». Я, разумеется, молчаливо аплодировал в почтении и восторге.