Ее слова повергли нас в шок, она меня помнила. Потом перевела разговор на вечеринку и затронула тему моих красных волос. Боже, нашла к чему придраться в двадцать первом веке. Она меня не видела, но сам факт того, что я сохранилась в ее воспоминаниях, давал нам надежду на разгадку.

– Слушай, – прервал ее Виктор, – а ты в последнее время не замечала ничего странного? Возможно, какие-то галлюцинации или что-то в этом роде?

Карина начала с неохотой вспоминать, но дело шло очень туго. Видно, что она хотела побыстрее уйти от Виктора, тот давил на нее непонятными вопросами. Когда я смирилась с тем, что вряд ли мы что-то узнаем, вдруг справа я заметила странную фигуру в перевернутой шляпе. Раньше я бы не обратила на это должного внимания, но внезапно вспомнила, что у Карины в моей галлюцинации тоже была такая же шляпа, а на футболке красовалась сова.

И тут меня осенило, как я раньше не догадалась! Ведь это чистой воды символы Босха, где сова подразумевает дьявола, а перевернутые предметы или люди являются грехом, искаженной истиной. И если в случае с Кариной ее облик довольно быстро исчез, то черная фигура двигалась в нашу с Виктором сторону. Издалека сложно было разглядеть все детали, но то, что походка этого существа отличалась от человеческой излишней несуразностью, наводило на пугающие мысли.

– Вить, кажется, у нас проблемы, – сказала я, пока Карина пыталась отвязаться от вопросов Виктора. Он вопрошающе посмотрел на меня, и я сделала предположение, что существу странной природы позволено увидеть лишь мне. Оно становилось все ближе и отрицать уже не было смысла, нужно было бежать. Его черный плащ развевался от ветра, в то время как на улице было тихо. Тело будто было собрано из тысячи маленьких элементов, а лица не было и вовсе. Сплошное черное пятно двигалось в нашу сторону, в воздухе навис запах серы.

– Вить, какая-то черная хрень движется в нашу сторону. И если мы прямо сейчас не свалим, я не знаю, чем это кончится.

Виктор тут же попрощался с Кариной, которой дико надоел неожиданный разговор. – Где эта черная ерунда? – спросил он.

– Ты его не видишь, нужно валить, – сказала я и схватила его за руку. Сама не знаю, как так получилось, видимо, интуитивно. Я обернулась, черная тварь ускорила движение. Она перестала изображать из себя человека, руки потянулись к небу и стали расти в длине. Из-под плаща полетели черные частицы, несколько из них коснулись моей кожи.

– Вить, ты чувствуешь? Горячо! – вскрикнула я.

– Я не понимаю, чувствую лишь запах, не пойму…

– Сера! Это она.

Мы побежали через детскую площадку, но черная тварь догоняла нас. Руки существа все больше росли в длине, приобретая изощренные формы, словно для него это была игра. Неожиданно на черных пальцах загорелся огонь, и на нас полетел пепел, превращающийся в летучих мышей. Я вскрикнула, одна из них прицепилась к моим волосам. Я пыталась избавиться от ее, но та вцепилась мне в руку острыми, словно у пираньи, зубами. Виктор заметил кровь у меня на руке, на его лице появился ужас.

– Я не могу вытащить ее из своих волос, их только больше. Нужно срочно спрятаться, – кричала я. Другая пепельная мышь вцепилась мне в плечо, острая боль тут же расползлась по телу. Жгучие частицы стали собираться вместе и одна из таких субстанций ударила меня по спине с такой силой, что я думала, лишусь позвоночника.

Люди вокруг озарялись на Виктора. Счастливые лица прохожих перестали иметь смысл, солнце блекло от новой сумасшедшей боли, которая лишь сильнее въедалась в тело. Кровь маленькими струйками текла повсюду, царапин становилось все больше. Удары сильнее.